Опять же из старой фантастики: наконец-то станет жизненной ситуация, когда астронавты, пускаясь в опасное межпланетное путешествие, знакомятся на борту корабля.
Люстиг: “Командир, хотите посмотреть, как выглядит старт арпионного корабля со стороны?”
Я: “Спасибо, насмотрелась”.
Люстиг: “Это не анимация и не тренажер. Юпитер был так мил, что к протоколам пристегнул полученное с Земли видео нашего ухода с лунной орбиты”.
Монк: “Я не прочь взглянуть”.
Неб (возникая у меня за спиной и шумно устраиваясь в пассажирском кресле): «Командир, ну пожа-а-алуйста…»
Я: “О боже…”
На главном экране возникает картинка. “Гиппарх” в цвете и объеме, в масштабе тысяча к одному. Вместо задника красивое звездное небо с белыми лоскутками туманностей. В правом нижнем углу слабый отсвет невидимого лунного диска. Снимал, как я понимаю, какой-то дрон-смертник, потому что все обитаемые объекты были загодя удалены из зоны старта. Так сказать, во избежание. Оператор Мартынов отметил сходство корабля с заваленной набок статуей на массивном постаменте. А по-моему, куда более сходственно с авангардным подсвечником.
Подсвечник висит в пространстве, словно бы сам не понимая, как и зачем тут оказался.
Затем он исчезает. Просто исчезает, без дешевых эффектов и небесных знамений. Был, и нет его. Как раз в тот момент, когда я произнесла сакраментальную фразу: “Мистер Монк, разрешаю старт”.
Все зрители, не исключая меня, синхронно исполняют вздох облегчения и восторга.
Спустя мгновение картинка забивается помехами и гаснет. Смертник получает свое по полной.
К такому положительно нельзя привыкнуть.
Сверхъестественная скорость выметает из меня остатки сомнений, сдувает налет цинизма. Я ужасно хочу, чтобы все получилось».
– Командир, у нас проблема.
– Райнер, оставьте голливудские шуточки при себе.
Люстиг отбросил окуляры на залысый лоб и посмотрел на Светлану стеклянными глазами, в которых не читалось и тени тревоги. Это в нем всегда сбивало с толку.
– Простите, командир, – сказал он. – Привод развил импульс выше того, что предусмотрен программой полета.
Светлана удержала мгновенно возникший в голове естественный вопрос: «Как такое возможно?». Еще будет время.
– Чем это грозит кораблю?
– Кораблю – ничем. – Люстиг в очередной раз продемонстрировал свою приверженность точным формулировкам. – Но есть угроза задачам миссии.
– И экипажу, – ввернул Монк.
– Да, – согласился Люстиг. – Экипажу, а следовательно, и миссии.
– То есть мы неуправляемо летим невесть куда? – уточнила Светлана.
– Именно так, командир, – подтвердил Люстиг.
– Мистер Монк… – начала было Светлана.
Научные спецы! Их кресла пустовали.
Чтобы вернуть этих раздолбаев из лабораторий, потребуется время. Но каждая секунда увеличивает неопределенность.
Торможение будет мгновенным и безынерционным, хотя обратного рывка… когда душа отделяется от тела… не избежать.
Светлана вдавила сенсор общей тревоги. За спиной нервно, с пульсациями застонало. «Надеюсь, дело ограничится синяками».
– …полный стоп, – закончила она.
– Выполнено, командир, – откликнулся Монк.
Очень быстро. Должно быть, отключил привод, пока она размышляла о последствиях.
– Мы продолжаем движение, – сообщил Люстиг невыносимо спокойным голосом.
«Какого черта?!» – подумала Светлана.
– Мистер Монк, повторить процедуру торможения.
– Уже, командир.
«Слишком скоро соображаешь, сукин сын».
– Райнер?
– Импульс сохраняется. И… м-м… нарастает.
«Так сделай что-нибудь, ты инженер!»
