– Что это? – спросила я.
– Подводные кристаллы. Довольно редкое явление. Абсолютно гладкие и прозрачные, обладают некой магической способностью. Слабой, чтобы использовать их как камни жизни, но достаточной, чтобы продавать за бешеные деньги. В мире мало магов, способных опускаться ко дну моря и доставать эти штуки. Так мой род и получил свое состояние. Способность передается по наследству от отца к сыну. В нашей семье она перешла ко мне.
– И ты стал… мореплавателем.
– А брат пошел в политику, и я стал богатым мореплавателем.
Я тут же вспомнила каракатицу на руке Кристиана. До сих пор я считала, будто она – лишь легенды впечатлительных моряков. Но… а вдруг нет? При мысли о том, что где-то по дну ползает жуткое морское чудовище, стало не по себе.
– За годы своей работы ты много видел интересного? – спросила я.
Мне казалось, жизнь пирата довольно интересна. Если опустить момент незаконности, конечно. Разные места, новые города, длительные плавания.
– Романтики мало, – пожал плечами Кристиан. – Я должен следить за фондом, поэтому надолго не отлучаюсь. Иногда мотаюсь в столицу, иногда в окрестностях Эрстен-града. У меня есть наемные моряки, которые путешествуют намного больше.
– Я бы хотела побывать где-то еще, – мечтательно протянула я.
– Можно устроить, – улыбнулся Крис.
– Если я уеду, они разгромят лавку.
– Они? – не понял мужчина.
Я поняла, что чуть не проговорилась, и поспешила объяснить:
– Камилла с Рикардом. Едва он к нам заходит, они начинают ругаться. Прямо с порога.
– Думаешь, между ними есть симпатия?
Почему-то от вопроса стало неприятно. Может, оттого, что в голосе Криса угадывалась явная надежда. Или еще из-за чего…
– Вряд ли, – покачала головой.
И поспешила сменить тему:
– Здесь красиво, – сказала я. – Спасибо, что показал это место.
– Хочу показать кое-что еще.
Из кармана брюк Кристиан извлек небольшой бархатный мешочек. Развязал его и достал подвеску на длинной серебристой цепочке.
– Никакой особой магии он не несет, но красиво светится в темноте и незначительно, но все же повышает здоровье и выносливость. Тебе в лавке пригодится.
Я смотрела на изящные завитки серебра, но брать подарок не спешила.
– Никки? – нахмурился Кристиан. – Что такое?
Что такое? «Таким» был разговор, подслушанный одной лунной ночью. Тогда, на пляже, я слышала, как Нейстикс требовал с Криса шкатулку с корабля. И советовал стащить для меня оттуда безделушку. Я почти забыла об этом моменте, но сейчас почувствовала обиду. Иррациональную, глупую, но очень неприятную.
– Я тебя чем-то обидел? У вас на севере не принято принимать подарки от мужчин?
– Нет, все в порядке, я просто задумалась… Слушай, я знаю, что выгляжу как милая дурочка, которая решила, что может заниматься предпринимательством. Но не сложить простые числа невозможно, и ты это понимаешь. Подвал для хранения чего-то загадочного, Ангор, твоя татуировка, долгие периоды отсутствия. Кристиан, в моем доме сейчас есть кто-то из твоих людей или людей мэра?
– Нет, Никки, это просто свидание! Я клянусь, я…
Кристиан вдруг осекся, и глаза его странно заблестели.
– Что?
– Может, и ничего, но… мэр знал, что я собираюсь пригласить тебя на свидание, и неожиданно в тот день, когда я собирался это сделать, загрузил работой. А в этот вдруг все освободилось.
– Понятно, – тяжело вздохнула я.
– Никки, я клянусь, я не вру тебе! И не отвлекаю твое внимание! Зачем, если ты и так согласилась помочь?
– Мэр знает, что его делишки под угрозой? Твой брат пробивает ужесточение закона против пиратства, а журналистка Рикки Карамель следит за моей лавкой. Она написала обо мне и Рикарде статью, а потом каким-то образом влезла в его комнату у моего соседа. А еще она видела тебя, когда ты… наелся сыра. Я постоянно спрашиваю себя: почему эта Рикки клепает обо мне статейки? Таких, как я, приезжих и милых внешне, тысячи! А Рикард… да, он очень видный и привлекательный, но неужели настолько? Может Рикки Карамель следить за происходящим вокруг лавки?
– Вполне, – спустя некоторое время кивнул Кристиан. – Сейчас в мэрии раскол. Нейстикс и его приближенные считают, что все эти пиратские настроения – бред. А мой брат и еще группа лиц полагают, что не такой уж это и бред.
