— Это она подает мне пример.
— Ха-ха! Ну, прощаюсь. Не скучай!
— До свидания, мессер, — пробормотала я, проваливаясь в сон.
Проснулась я оттого, что некий костыль безжалостно лупил меня по мягкому месту (пора отвыкать спать на животе!)
— Доброе утро, герцогиня, — простонала я. — Хватит меня бить. Я же не ишак!
— Ты слишком медлительная!
— Я вчера перетрудилась. У меня мозоли от ножниц. Я требую сна и покоя.
— Ну ладно, дрыхни, ленивая и нелюбопытная сволочь. А я допью портвейн, пойду клеить украшения и заодно узнаю, как обстоят дела во всем замке.
— О, я уже встала! Нас ждут великие открытия!
Первым открытием стал недопитый портвейн. Совершенно скромной дозы было достаточно, чтобы взбодрить мозги и пробудить в нас зверский аппетит.
— Звездочки подождут, — сказала Оливия. — Давай спустимся в столовую, пожрем по-человечески.
— А который час?
— Половина шестого.
— Завтрак в десять, герцогиня. Давай лучше прокрадемся на кухню.
— Заметано.
Мы отряхнули одежду от остатков картонажного производства, похлопали себя по щекам, пощипали уши (от этого глаза бодро блестят) и сочли утренний туалет достаточным. После чего вышли навстречу новому дню.
Посреди холла стояла здоровенная стремянка, а все балки, своды, старые крюки для факелов были увиты разноцветными бумажными цепями. Себастьяно не поленился. Вот что с человеком делает портвейн.
— Уважаю, — сказала Оливия. — Оказывается, этот хлыщ может быть иногда полезен. У нас еще фонарики остались. Сегодня он будет работать по фонарикам.
Мы потихоньку прокрались в кухню. Там было практически безлюдью — пара служанок торопливо завтракала, а поварята растапливали огромную печь, вычищали медные котлы, таскали корзины с зеленью, овощами и фруктами. Поваренок ростом с доброго медведя и плечами такой же задумчиво рубил на куски огромную полуразмороженную свиную тушу. И ведь работал он практически бесшумно. Чувствовалось, что в мастерстве разрубания мяса он достиг великого совершенства.
На нас, конечно, обратили внимание, но как-то небрежно. Никто не предложил нам сесть, никто не приготовил завтрака. Думаю, что все просто были загнаны в связи с приближающимся торжеством. Но тут появилась Сюзанна, наше спасение и наказание.
— Герцогиня? — брови Сюзанны поползли вверх. — Доброго вам утра, что вы делаете здесь в такую рань?
— Сюзанночка, — тон Оливии был само шоколадное масло. — Мы со вчерашнего дня делали украшения для дома, вырезали, клеили, потом опять вырезали, клеили… Нам даже Себастьяно помогал, кстати, где он?
Сюзанна подошла к нам вплотную и втянула носом воздух.
— Бахрейнский портвейн, — взгляд ее был исполнен глубокого осуждения. — Как вы могли, девочки?
— Мы совсем немножко, — влезла я. — Только для поддержания сил и настроения. Буквально по мензурке.
— Настоящая девушка никогда не позволит себе спиртного! — строго сказала Сюзанна. — А вы катитесь по наклонной — кальян, портвейн. Что дальше?
— А дальше, Сюзанночка, мы очень голодны и хотим плотно позавтракать. Я бы не отказалась от яичницы с салом и помидорами, потом неплохо бы колбасы, сливочного масла и свежих булок… И кувшин ревеневого компота — без него просто никак! Люци, а ты?
— Поддерживаю, герцогиня.
Сюзанна вздохнула.
— Сейчас все будет. Но портвейн я тем не менее вам не простила. Вы у меня еще наплачетесь кровавыми слезами.
Покончив со страшными угрозами, Сюзанна быстро и ловко приготовила нам завтрак и усадила за столиком в уголке кухни. Себе она налила ромашкового чаю, взяла вазочку с сухариками и хотела было уйти, но мы ее упросили сесть с нами.
— Герцогиня, не дело простой экономиссе сидеть с вами за одним столом.
— Ну, удостой меня такой чести, Сюзанночка! Заодно расскажешь, как идут дела по подготовке к часу икс.
Но сначала мы просто накинулись на еду. Готовила Сюзанна так, что я не понимала, как ее еще не похитили из замка Монтессори и не сделали главной королевской поварихой. Лишь перейдя к ревеневому компоту, мы с Оливией стали бросать на нашу дорогую экономиссу просящие взгляды.
— Ну что вы от меня хотите, девочки? — улыбнулась она. — Слава Святой Мензурке, вы вчера нашли себе наиболее безопасное занятие. А тут всем
