— И ты решила вернуться вот просто так? Не узнав никакой страшной тайны, недоступной смертным?
— А ты что, знаешь такие тайны?
— Да, — в голосе появилось явное превосходство. — Я знаю почти все тайны обитаемого мира: от самых больших до крошечных, размером с коготок мышонка.
— Разве тайны имеют размер?
— Обязательно. Это же информация. А информация всегда имеет размер. И вес. И ценность.
— Я даже не знаю, какую тайну мне хотелось бы постичь…
— Обычно люди спрашивают о тайне бессмертия, или успеха, или любви. Спрашивают, как разбогатеть, как получить власть над миром, как избавиться от угрызений совести. Еще спрашивают, есть ли Бог, и если Он есть, то как Он все это допускает.
— Что «все это»?
— Это твой запрос?
— Нет… Я вообще-то не особо интересуюсь такими серьезными вещами. Мне только странно, что я попала в это «не-здесь» из картины, висящей в замке герцога Альбино Монтессори.
— А, ты знаешь Альбино? Очень пытливый молодой человек. Очень много вопросов задавал…
— Сейчас он уже не выглядит молодым человеком. Значит, он тоже был тут? В смысле…
— Ладно, не заморачивайся. Вам, людям, сложно мыслить без пространственной составляющей. Да, герцог Альбино был тут. Примерно в твои годы. Люди в этом возрасте очень желают стать великими, прославиться, обрести вечную любовь — в общем, всякая ерунда.
— Яне…
— Юному герцогу можно было посочувствовать — он рос нелюбимым ребенком, к тому же любая наука давалась ему крайне туго. Старшие братья, более способные, постоянно смеялись над тем, что он не может толком читать и писать. Почерк у герцога был ужасно корявый, читал он по складам, к тому же еще и заикался. И он не обладал никаким, ну никаким талантом! И герцог спросил меня, как обрести способности, за которые люди будут прославлять тебя и при жизни, и в веках. Способности, которые принесут богатство, любовь, славу, друзей, поклонников. Я посоветовал ему стать поэтом. Бедный ребенок заплакал. Он с детства ненавидел поэзию, потому что не понимал ее, да и задание учителя выучить стишок наизусть повергало его в ужас. Он не верил, что поэзия может вознести его на вершины славы и бессмертия. И тогда я показал ему некоторые картины из его будущего — как люди читают его книги, как его принимают при дворе королей и императоров, как во всех странах и на всех языках его признают величайшим поэтом… Я умею показать то, что человек хочет увидеть. Альбино задрожал и спросил, что ему нужно сделать, чтобы это будущее воплотилось. О, сказал я, нет ничего проще, просто доверься мне. Я поселюсь у тебя в голове, сказал я, и стану помогать постигать науки, писать стихи, делать правильные решения и хороший выбор.
— И ты поселился в голове герцога?
— Да. Ведь он — великий поэт, не правда ли? И у него есть богатство, замок, поклонники…
— Но у него нет любимой женщины, нет друзей…
— А это произошло потому, что в выборе невесты он мне воспротивился. Я настоятельно советовал ему юную графиню Бучетти, но он выбрал ту болезненную и хрупкую красавицу, которую сломили первые же роды. И то, что Оливия родилась слабой и больной неизлечимой болезнью, — плата за непослушание герцога. Я ведь не просто голос. Я голос Разума. Меня нельзя отвергать, нельзя не слушать. Во всяком случае, безнаказанно. Конечно, жена герцога была очень красива, но…
— Значит, это ты наслал на Оливию болезнь?
— Глупости какие. Я что, колдунья, ведьма, знахарка?! Брось ты эту чепуху! Я — голос Разума. Я — вне времени и пространства. И если человек не следует моим указаниям, я изменяю его будущее соответственно его непослушанию. Это ведь правда, что человек свободен выбирать свое будущее — если он не слушает меня. Но за такое будущее приходится платить. Иногда очень дорого.
— Подожди, подожди, ты сказал, что у герцога Альбино есть старшие братья…
— Да.
— Погибли?!
— Пьяная драка в трактире. Какой-то заезжий громила, которого они оскорбили, размозжил им головы своим моргенштерном. Их хоронили в закрытых гробах.
— Я думала, это герцог Альбино убил их!
— Не собственноручно. Он просто позволил мне действовать, создать условия, при которых гибель его братьев будет наиболее вероятна и наименее подозрительна. О, старый герцог был убит горем, и с тех пор всю свою любовь он обратил на Альбино. Он выписал ему лучших учителей, исполнял каждую его прихоть, но это уже было неважно — Альбино слушал меня. Тем более что я уже начал ему диктовать.
