Повесил её на плечо, к автомату, и вернулся к Шальскому, с интересом за мной наблюдающему. Потрепав Волка по макушке, встал рядом, но начать рассказывать не успел, старлей спросил, кивнув на деревню:
– Твои, что ли?
– Ну да. Так что, говорить?
– Давай.
Старлей записал всё, что я рассказал, мои действия были им одобрены. И он пояснил свой интерес. Оказалось, ему удалось выяснить, что за бандиты были на смолокурне. Неподалёку, за неделю до событий на ней, немцы совершили налёт на одну из железнодорожных станций. Там в тупике при немногочисленной охране стояли два вагона с особо опасными заключёнными. Рядом легла бомба, и охрана была изрядно прорежена. Остальных добили зэки, сумев выломать доску в одной теплушке. Освободили тех, что находились во втором вагоне, – и в бега. Ушло почти шестьдесят зэков. Около тридцати уже отловили или перебили, сюда входят и мои. Вот и сейчас, имея на руках описание внешности бежавших, пограничники, осмотрев тела, признали четверых, двое были незнакомы, наверное, местные. У всех было оружие, наган или ТТ, имелось и два обреза трёхлинеек. Вот такие дела.
– А ты молодец, – неожиданно похвалил старлей. – Беженцев полно, сколько раз говорим: отходите в кустики не в одиночку. Сотни тел с насильственной смертью, ножевые ранения в основном, ограблены, многие изнасилованы… А скольких не нашли, и так и лежат непогребённые? Развелось криминальной шушеры, никого не боятся. Мы кого-то ловим, кого-то отстреливаем, вот и ты нам помог. Так что спасибо.
Шальский заметил, что кто-то направляется к нам от деревни. Обернувшись, я невольно хмыкнул. Марина на велосипеде, притормаживая. Ясно, на разведку послали. Задумчиво посмотрев на погранцов, я спросил:
– Вы сами как, обедали? Ужинать с нами будете?
– Завтракали только, и то всухомятку, – улыбнулся Шальский. – Будем.
– Ну и отлично. Кстати, насчёт возка. Советую сдать медикам для перевозки раненых. Я им трофеи, что на смолокурне взял, сдал. Вот только велосипед оставил. Он у нас общий, семейный. Правда, ездит больше Марина, остальные так, балуются.
В это время, потренькав звоночком, подкатила Марина. Не особо ловко остановившись рядом и соскочив, чуть не упав, я успел придержать, она поздоровалась со всеми и спросила:
– Дед сказал, в деревне кузня есть. Кузнец только совсем старенький, но починиться здесь можно.
– Так, встаём. Ужин готовьте. На всех, – кивнул я на бойцов.
– Ага. – И сестра посчитала их. – Ой, двое новеньких. Мы быстро.
Она развернула велосипед, я подтолкнул её, и она, вихляя, поехала.
– Есть проблемы? – поинтересовался старлей.
– Да так, рабочие вопросы. Колесо на телеге поменять, а то лишимся его, ну и перековать лошадей. Давно идём, подковы разболтались.
– Понятно.
Тела бандитов сложили у обочины, мы же со старлеем поехали в возке в деревню. На околице в тени рощи обнаружили наших. Малышня махала руками, показывая, куда сворачивать. Старшина пошёл к домам и попросил местных жителей захоронить бандитов.
Погранцы задержались у нас на час. Когда гороховый духовитый на копчёном сале суп был готов, мы поели его с ещё тёплыми лепёшками. Потом попили чай с мёдом, горшочек которого я тоже купил на рынке Дна, кстати, и запасы чая там пополнил. Они попрощались, посоветовав мне всё же избегать встреч с бандитами, и уехали. Кстати, Шальский и тут справку о моём участии в уничтожении бандитов не пожалел, с благодарностью за помощь в поимке, как было в ней написано. Бюрократом меня всё называл.
Мама и бабушка принялись за постирушки. Валька с Лушей им помогали. Мы с дедом, освободив телегу и повозку от груза, выпрягли лошадей и направились с ними к кузнецу. Дед остался с ним, два старика нашли общий язык и между делом с удовольствием курили самосад, общаясь, один с трубкой, другой с самокруткой. Я же вернулся, натаскал воды от колодца, залив её в обе канистры, и занялся чисткой автомата.
До наступления темноты кузнец перековал всех наших лошадей. Теперь осматривал снятое колесо. Сказал, что не починить, слишком разболтанное, новое нужно. Кузнец почесал затылок и отправился к одному из местных жителей. У того вроде был запас. Действительно, нашлось новое колесо, но уж больно тот цену гнул. Дед долго торговался, и колесо мы всё же купили.
Утром, после завтрака, мы погрузились и направились дальше. На трассу не выезжали, несмотря на то что там дорога прямая. Получилось медленнее, но тише и безопаснее. Часть пути Марина ехала впереди на велосипеде, набирая навыки езды на двухколёсном транспорте. Уже неплохо у неё получается, не падает, как было раньше.
Ехали весь день. И немцы снова пролетали практически над нами. Когда раздался крик малышни, они как всегда их первыми заметили, встав на козлы, я осмотрелся и погнал к деревьям. Ссадив там с моей телеги всех пассажиров, я с дедом отъехал метров на триста на открытую местность. Я приготовил ружьё, а дед встал рядом с подсумками с патронами. И когда немцы приблизились, я стал стрелять. Первый выстрел – ничего, второй, переношу на следующую цель. Стрелял по кабинам. Девять выстрелов – и три самолёта, вырвавшись из строя, врезались в землю. Один в полукилометре от нас, два других дальше, в той стороне, куда мы ехали. Я уже не мог стрелять, выл от отдачи, такое впечатление, будто плечо выбил, так что за ружьё встал дед.
