Хотелось добавить «по сто раз, как обычно», но этот путь едва ли вел к успеху.
— Мне нужны маникюрные ножницы…
— Сейчас, — она рванулась в ванную.
— Подожди. Хотя, давай.
С ней лучше было действовать поэтапно. Удерживать в фокусе больше двух обстоятельств дольше пяти минут она не в состоянии.
— У тебя есть что-нибудь из моей одежды? — я скидывал роскошный наряд на пол ванной.
— Да. Та маечка, помнишь, мы купили на Сардинии. Потом шортики те, красненькие с белыми…
— Достаточно. Тащи все в гостиную. Все — значит все. От трусов до сапогов. Еще мне нужен рюкзак. У тебя есть рюкзак?
— Да. Тот…
— Отлично. Его и неси. Еще мне нужен мешок для мусора. Когда все соберешь, одевайся. Тебе нужно уехать.
— Надолго?
— Надолго. Я объясню. Сделай пока как я прошу. Стоп, — я отобрал ножницы, с которыми она уже выходила из ванной.
Ванная, да и вся квартира, у нее была вырви глаз, что называется в индийском стиле. Мода, введенная бразильскими и колумбийскими дизайнерами, пришла к нам в американской уже обработке, а доморощенные творцы довели дело до полного маразма. Шутливый намек на индийское средневековье, декоративные акценты у нас, с обычной радикальностью, выродился в строительство каких-то тадж-махалов.
Если задуматься, странно получается. Мне сорок шесть лет, треть из них я вполне обеспечен, и все сорок шесть не особенно уступчив. И все же я ни одного дня не жил в месте, сделанном на мой вкус. У этой чертовой куклы в двадцать один есть идиотская квартира ее дурацкой мечты, причем за мой счет, а у меня по-прежнему нет.
Когда я вышел из ванной, вытирая голову, чахлая, но аккуратная стопка моих вещей лежала на диване. Рядом стоял ярко-розовый с голубым надо- слушать-когда-говорят рюкзак. Больше всего такая вещица подошла бы пятилетней девочке, наряженной на праздник принцессой. Только что кукла из кармашка не торчала. Через открытую дверь спальни было видно, как она в одних кружевных трусах зарывалась в груды тряпок. Грудь все-таки у нее чрезвычайная. Выполнила два из четырех, не так плохо.
— Как там с мусорным пакетом?
— На кухне возьми.
— А другого рюкзака или сумки у тебя нет?
— Есть сумка на колесиках, большая. Еще чемодан тот, здоровый. Ну…
— Все, спасибо. Оденься бога ради.
Я отыскал пакет и сложил в него свою, а точнее сказать, незнакомого мне покойника одежду. Располагаемый гардероб состоял из двух пляжных футболок, трех пар трусов, черных носков, длинных шорт игривой расцветки и босоножек. Так себе наряд для позднего майского вечера. Чтобы меньше мерзнуть, пришлось надеть босоножки на носки.
К моему возвращению она как раз успела надеть лифчик.
— Ты одеваться собираешься?
— Я не знаю, что одеть. Куда мы едем?
— Едешь только ты. Тебя ведь понравилось на Сардинии?
— Да… — она опустила глаза.
— Ты сделала визу? Только не говори мне, что ты не сделала визу! Сделала?
Она продолжала молчать, не поднимая глаза.
— Тупая коза!!!
— Не смей со мной так разговаривать! — она вскинула голову, золотистые кудряшки взлетели со лба, загорелись глаза. Характер у нее был. — Я…
— Заткнись. Паспорт не потерян, не просрочен?
— Иди в жопу!
Она собиралась выскочить из комнаты, но я успел поймать ее за шелковые плечи и чуть-чуть встряхнул. Боль пробила левую руку до плеча.
— Стой. Слушай. Случилась беда. За тобой могут прийти. Почти наверняка придут. Может, через пятнадцать минут, может, завтра, может, через неделю. Когда они придут, тебя не должно здесь быть. Понимаешь? Даже хорошо, что нет визы. Не надо в Европу. Едь в аэропорт, лети куда угодно, — давать ей выбор нельзя было ни в коем случае, — конечная точка — Индия. Не важно сколько ты будешь добираться, не важно сколько стоит билет, главное побыстрее выехать из страны. Поняла?
— Поняла. Могу я вещи хотя бы собрать?
— Они будут спрашивать обо мне, а ты даже сказать ничего не сможешь. Тебе выдерут по одному красивые, ухоженные ноготки, и секса у тебя будет
