вьющегося плюща.
– На твой похож, – удивленно проговорил Ник.
Клео поспешно захлопнула книгу и резко обернулась. Глаза у нее были круглые. Потом вырвался судорожный вздох.
– Ой, Ник… Это ты.
Ему редко приходилось видеть, чтобы она вот так подпрыгивала. Ник покосился на других стражников, надзиравших за порядком во дворике. Оба стояли у каменных стен, сами похожие на изваяния.
Клео все еще прижимала книгу к груди. Ник склонил голову, чтобы прочитать название: «Песнь волшебницы».
Нет, нельзя отвлекаться. Он обязательно должен сказать ей кое-что, пока им не помешали. Дворцовому стражнику, даже служившему поневоле, как он, редко удавалось оставаться наедине.
– Надо удирать из дворца, – прошептал Ник. – Надо уходить, пока это еще возможно… Пока существует шанс, что нас не заметят. Сегодня ночью!
– Нет, Ник. – Клео прямо смотрела ему в глаза. – Это мой дворец и мой трон. Я отсюда не побегу. По крайней мере сейчас.
– Я каждый день об этом думаю. Я больше не выдержу, Клео! Когда вернется принц… Я не могу защищать тебя от него каждый час, днем и ночью. Допустить, чтобы он убил тебя, как убил Миру…
– Ник… – При упоминании о погибшей подруге в ее глазах появилась боль. – Я скорблю о Мире так же глубоко, как и ты. Но твою сестру убил не принц, а король. – Она отложила книгу и взяла его за руки. – Магнус пощадил тебя. И он защитил меня в Лимеросе, когда на нас бросился убийца!
Он смотрел на нее, не веря своим ушам.
– Ты что, пытаешься защищать парня, убившего Теона? Который бился плечом к плечу со своим отцом, завоевывая нашу страну? Ты же… ты же не влюбляешься в него? Или как?
Клео отшатнулась, как будто он ударил ее по лицу.
– Да ты о чем? Я Магнуса не выношу, и это никогда не изменится!
Ник сглотнул, пытаясь отделаться от уколов совести, он ведь обвинил ее в чем-то совершенно немыслимом.
– Тогда я не понимаю, почему ты не хочешь без оглядки отсюда бежать.
– Потому, что здесь прошло мое детство. Шестнадцать лет счастья. Здесь живет память об Эмилии и об отце. И о твоей сестре, кстати. Это мое королевство. Это наша страна!
– Теперь все изменилось!
– Ты прав. Изменилось. – Клео посмотрела на книгу и коснулась обложки. Помедлила и наконец глубоко вздохнула. – Ладно. Ты все равно видел картинку. И понял, как нарисованное кольцо похоже на то, которое я ношу.
– Ну… видел. – Ник нахмурился. К чему она клонит?
Она вновь поймала его взгляд:
– Они не просто похожи. Мой перстень и есть тот, что здесь нарисован. Отец передал его мне, умирая… – Ее голос прервался. – Внятных сведений о нем очень немного, но кое-кто верит – оно есть ключ к отысканию Родичей и обузданию их могущества. Этот перстень некогда принадлежал волшебнице Эве. Благодаря ему она могла прикасаться к кристаллам и не гибнуть от источаемой ими силы. Ник, я должна найти эти кристаллы. Мне нужна их магия. С их помощью я одолею Гая и верну свое королевство.
У него голова шла кругом.
– То, о чем ты говоришь… Сумасшествие какое-то!
– Нет, Ник. Это все правда. Я знаю.
Ник честно старался переварить услышанное.
– Почему ты раньше ничего мне не говорила?
– Я не хотела подвергать тебя лишней опасности. – Она замялась. – И потом, я сама толком не знала, что делать и во что верить. Во всяком случае, не полностью. Теперь знаю. И эта книга подтверждает: предположения были правильны. Мое кольцо способно помочь мне свергнуть короля Гая.
У Ника даже в животе заурчало. Сколько откровений, и каких! Вот только цель его прихода сюда осталась прежней.
– Если еще хоть кто-то узнает, что кольцо у тебя… – Он взял ее за руку, фиолетовый камень захолодил ему пальцы. – Давай сегодня сбежим и все, что надо, вместе отыщем!
– Ник!.. – Ее взгляд стал горестным. – Пойми, пожалуйста: я бежать не могу.
Должна была быть веская причина того, отчего она не желала принять его план. И ему в голову лезла только одна. Источник его душевных мук, постоянных и невыносимых.
– Когда ты поцеловала его в Лимеросе, это выглядело так по-настоящему… как будто ты проделывала это очень даже охотно…
Клео застонала в отчаянии и отняла руки:
– Я уже говорила тебе. Все, что ты тогда видел, было просто спектаклем.
