В глазах престарелой светской львицы это было тягчайшим грехом, а я расслабленно выдохнула. Не так много времени я проводила в обществе, чтобы возмутиться невниманием к своей персоне. А невнимание со стороны ар-дэя графа меня лишь порадовало бы.
— Он рано женился и так же рано овдовел. На освободившееся место графини тут же нашлись охотницы, но, увы. — Рассказчица сокрушенно развела руками. — А Гросерби бросился во все тяжкие. Не так, как это принято у прочих мужчин… Войны, путешествия. Говорили, он побывал даже на Крайних Льдах и жил у южноморских дикарей. После перебесился, конечно. Вернулся в родное поместье. Но так больше и не женился. Да и вообще мало кого к себе подпускал.
— Действительно грустно, — согласилась я, меж тем раздумывая, отчего бы ар-дэю графу вздумалось жениться после стольких лет. И именно на мне.
— Но Лизу он любил! — очнулась уже почти задремавшая старушка. — Души в ней не чаял! А она вышла замуж за этого… — Женщина оглянулась на дверь и понизила голос: — Вышла за этого волка. Но Гросерби смирился. Со временем. А уж когда Джед родился… Совершенно очаровательный ребенок, разве нет?
Давно уже не ребенок, да и насчет очаровательности я бы поспорила. Но шанса сделать это мне не дали, как не получилось и расспросить о матери Яры: Джед вернулся.
Вошел. Остановился. Поглядел на меня, словно хотел что-то сказать, но передумал и подошел к тетушке.
— Нам пора, — сообщил он ей виновато.
Чтобы не мешать прощанию, я поблагодарила дэйни Мадлен за чай, выразила радость от знакомства и надежду на новую встречу и вышла в холл, а затем и в сад большой и явно недешевой лечебницы. Присела на лавочке под платаном и стала дожидаться метаморфа.
Понять, какие отношения связывали его семью с графом Гросерби у меня так и не вышло. Граф не любил женщин, но любил Лизу. Следовательно, любил не как женщину, да и по тону говорившей об этом старушки больше было похоже, что он относился к матери Джеда как к близкой и горячо опекаемой родственнице. Со стороны жены, видимо, так как Эрик Фитцджеральд Леймс был метаморфом, а дэйна Лиза, как я знала, — человеком. И тем не менее графу отчего-то не понравилось, что она вышла замуж за волка. За волка из Леймсов, хоть и сам граф принадлежал к этому роду. Может, дело в том, что отец Джеда — бастард и что бы ни говорили о терпимости оборотней в подобных вопросах, это все же имеет значение? А дэй Эрик, очевидно, весьма уважаем среди сородичей, что объясняло бы страх и почтение, с которым упоминали его имя…
Если я хотела разобраться во всем этом, проще было бы напрямую спросить у Джеда. Но, во-первых, в сложившейся ситуации это не было наиглавнейшим вопросом, а во-вторых, при одном взгляде на вышедшего в сад оборотня спрашивать его о чем-либо расхотелось.
Разговор с доктором много времени не занял, куда дольше я подписывал чеки. Возвратился как раз к тому моменту, когда Лисанна решила поинтересоваться у тетушки графом Гросерби. До чего же уместный вопрос!
Прислушался, внутренне уже настраиваясь на неприятные объяснения, но Судьба расщедрилась на отсрочку: бедная старушка дала такой ответ, что я и сам запутался бы в собственных родственниках. Больно было видеть ее такой, особенно после тех воспоминаний, которыми она с радостью делилась сегодня. Старых-старых воспоминаний, заслонивших собой все, что случилось в последние несколько лет…
— Была рада видеть тебя, дорогой! — Тетушка расцеловала меня на прощанье. — А еще больше рада, что в кои веки ты приехал ко мне с красивой девушкой, а не с этим своим тайлубийцем.
— Я думал, вам нравится Унго, — сказал я с недоумением.
— Мне нравится Унго, — согласилась она. — Мне не нравится, что ты до сих пор не выходишь из дома без няньки.
— Будет вам! — рассмеялся я. — В няньках я давно уже не нуждаюсь. А Унго просто незаменимый человек…
— И ты ничего не можешь сделать без его помощи, — закончила она. — Кто он тогда, если не нянька?
Я недовольно скрипнул зубами, мысленно признавая ее правоту. Представить жизнь без верного тайлубийца было сложно.
— Но я вижу, что это в прошлом, — улыбнулась тетушка. — Мой мальчик повзрослел и встретил хорошую девочку… Которая уж точно не позволит большому черному человеку повязывать тебе галстук!
— Сана — моя добрая знакомая, не больше, — поспешил заверить ее я.
— Не больше? — От прищуренных глаз разбежались во все стороны лукавые морщинки. Если и дальше так пойдет, я зубы в труху сотру. — А я-то думала, ты вспомнил свое давнее обещание не жениться, пока я не одобрю твой выбор. Жаль, что ошиблась. — Она с сожалением вздохнула. — Но если бы ты все же спросил моего мнения насчет Лисанны…
Я упрямо молчал. Прощание затягивалось.
— Ну иди уже, иди! — Она сердито махнула рукой. — Не заставляй девочку ждать.
Обнял ее, вдыхая знакомый с детства запах лавандового масла, и коснулся губами седой прядки на виске.
