— Ты зачем пришла? — в его голосе слышались странные нотки недовольства и испуга. Он настойчиво пытался оттеснить ее подальше от двери и осторожно высвободился из объятий.
— Хотела поговорить. — Мёрке вытерла глаза и только сейчас заметила чей-то силуэт на кровати у Хассела. Его недовольство и испуг сложились в единую картинку.
Фирс перехватил ее взгляд и мгновенно забыл, как дышать.
— Я не знал, что ты придешь…
— Не нужно оправдываться. Какая же я дура! — Натт с трудом сдержала истеричные нотки и неуместный смех. — Я пойду. В другой раз тогда. Когда- нибудь. Поговорим…
Мелькание магических факелов и световых сфер. Бесконечный лабиринт коридоров и отчаянные попытки не дать проклятой метке одержать верх и захватить хоть миллиметр тела. Нельзя сейчас в свою башню. Там давящая тишина и одиночество. Ноги сами понесли прочь из замка, подальше от светло- карих глаз.
Какое разочарование. Любил все эти годы. Как же! А передумал за пару дней. Лжец. Когда Натт избавилась от пелены слез, то увидела, что стоит перед пустым загоном Бьелке. Скоро его займет другой зверь: может, очередной дредхост или тот самый верблюд, которого заказала Янта.
— Держи, — смутно знакомый голос вырвал ее из оцепенения.
Мёрке пповернулась к Йедену Стаату, который протягивал старую подкову.
— Мне вот пришлось уничтожить все вещи Йоханны, чтобы они не стали филактериями для ее новой ипостаси. Но Бьелке не лич. Я почувствовал, что с ним что-то неладное, это хоть немного скрасит твое горе.
— Спасибо. — Натт жадно схватила подкову и поднесла к покрасневшим глазам. — Это его, да?
— Не знаю, может, его, а может, не его, — уклончиво ответил смотритель. — Ты сама как думаешь?
— Его, — кивнула некромантка, — верю, что его.
Йеден Стаат улыбнулся и подмигнул:
— Пусть будет так. Спасибо тебе, что проводила Деарда к Ханне. Теперь мне намного легче. Надеюсь, когда придет мое время, я смогу присоединиться к моему лучшему другу и сестре, — мечтательно проговорил Стаат. — А еще я теперь знаю наверняка, что ты спасешь студентов и преподавателей. Ты удивительно добрая и самоотверженная.
— Хотела бы я разделять вашу веру, господин Стаат, но боюсь, все переоценивают меня. Тем более у меня теперь больше нет якоря.
— Ты про Фирса? — догадался смотритель. — Не злись на него. Он сам не понимает, что творит. Дай ему время и надежду, и он станет тем, кем попросишь: хоть якорем, хоть возлюбленным, хоть твоим личным бессарт морт, — рассмеялся некромант.
Натт засмущалась от его осведомленности в ее сердечных делах. Неужели все действительно было настолько очевидно?
— Не хочу. — Мёрке ощущала, как тьма внутри довольно вторила ее обиженным и оскорбленным чувствам. — Хассел для меня больше не существует.
— Какие же вы дети, — смотритель погладил ее по голове. — Никуда вы не денетесь, поверь старику.
— Хватит! — Мёрке не заметила, как последнюю фразу почти выкрикнула.
Йеден Стаат с понимаем посмотрел на нее.
— Забудь о взваленной на твои плечи ответственности за чужие жизни. Попытайся отвлечься и не поддавайся голосам. Они ничего хорошего тебе не предложат, уж поверь. Поэтому я выбрал молчание. Перестал разговаривать, умолкли и голоса. Но я просто ушел от себя. И если бы не твоя помощь, кто бы знает, во что рано или поздно я превратился бы.
— Этот голос везде, — сокрушалась Мёрке, обхватив руками голову.
— А ты не играй по его правилам. Он злит тебя и выводит из себя, но ты не борись, а игнорируй. Выиграешь время, — посоветовал смотритель.
— Боюсь, тогда он придумает что-то пострашнее, чтобы вновь привлечь мое внимание. — Натт попыталась прислушаться к демону, но он подозрительно затих, источая почти осязаемое злорадство.
Стаат лишь пожал плечами:
— Заведи себе какую-нибудь живность. Отвлечешься.
— Точно. Дредкат! Он до сих пор лежит в холодильнике. Нужно его реанимировать. — Мёрке хлопнула себя по лбу. В отсутствие любимых студентов из Северного альянса некому было напомнить про кота.
— Говоря про живность, я имел в виду именно живое существо, а не старого высохшего дредката, — покачал головой Йеден Стаат.
— Живые имеют плохую тенденцию умирать, — возразила Натт.
— Мертвые тоже, — смотритель кивнул на зажатую в руке Мёрке подкову.
