– Я должна убить тебя, Питер-р-р-р-р-р-р-р…
– Убей, – говорю равнодушно. – И сожри. И не пытайся больше быть обычной нормальной девушкой. Природу не обманешь.
Достаю нож. Лезвие – черное, вороненое, не дающее бликов – подцепляет фенечку на левом запястье, перерезает армированную нить – и браслет начинает распадаться. Бисер и стеклярус падают под ноги. На свежее и остро пахнущее дерьмо.
Кажется, что ее глаза светятся в полумраке будки своим светом. Пылают ненавистью, как выражались романисты давних времен. Наверное, так преломляется и отражается в них свет с улицы… Или действительно светятся?
Бросится или нет? Я готов ко всему. Нож в руке. Его лезвие короче, чем десять когтей-кинжалов на ее передних лапах. И восемь на задних. Но я отчего-то не сомневаюсь в победе.
– Я убью тебя в Харр-р-р-р-рмонте… Сразу, как спасем девочек. Убью. Жди.
– Записывайся в очередь… Там будет много желающих.
Она исчезает одним прыжком, была – и не стало.
Я перешагиваю кучу дерьма. Так завершается история любви зверя. И начинается другая – история ее смертельной ненависти.
Глава 9
Вход рубль, выхода нет
Флибустьеры и корсары старых времен рассекали моря и океаны на шхунах, бригантинах, бригах и на прочих парусниках: бомбарды, мушкеты, абордажи, на флагштоке – черный флаг с черепом и скрещенными мослами. Потрошили галеоны и другие торговые корабли, набивали сундуки золотом, а бедных пленников швыряли акулам, богатых же отпускали, но за изрядный выкуп.
Пираты нового времени используют юркие и скоростные моторки, а вместо пушек и мушкетов у них гранатометы и штурмовые винтовки. На пиратском модусе операнди эти новации никак не сказываются: все так же джентльмены удачи потрошат танкеры, сухогрузы и другие торговые корабли, набивают сейфы валютой. Богатых пленников по-прежнему отпускают за выкуп, лишь бедными кормить акул перестали – невыгодно, нелегальная трансплантология внесла свои коррективы.
Судно, нацелившееся взять на абордаж «Ной», принадлежало к некоей промежуточной пиратской генерации. Не белопарусный красавец-фрегат – катер, но отнюдь не дешевая лоханка вроде тех, что служат водным транспортом для сомалийского «берегового братства». Основательный катер, метров пятнадцать с лишним в длину, с изрядным водоизмещением и солидными надстройками.
Разумеется, поджидал нас флибустьерский катер в Неве, для узких и мелководных каналов с низко нависающими мостами был он великоват.
Вооружение оказалось под стать судну: впереди башенка со спаркой крупнокалиберных пулеметов, на корме ракетная установка – небольшая и неизвестной мне системы. Ракеты на четырех направляющих казались издалека несерьезными, почти игрушечными. Но что такая «игрушка» пустит на дно ковчег с первого попадания, сомнений не было.
Имелось на корме и еще кое-что, отдаленно напоминавшее оружие: шесть коротких и очень толстых труб, по три с каждого борта. Возможно, трубы эти «выплевывали» глубинные бомбы, но не уверен, слишком слабо разбираюсь в военно-морских тонкостях… Хотя, конечно же, к ВМС наши пираты отношения не имели: видно, что их посудина изначально была мирной и лишь впоследствии приспособлена для дурных разбойничьих дел.
А мы-то, наивные, считали, что теперь – после стычки со звероловами – «Ной» вооружен до зубов. Увы, на фоне артиллерии последователей капитана Флинта выглядели наши трофеи жалко… Словно копья дикарей, к чьей пироге подплыл крейсер или эсминец.
Максим Кириллович Панов, впрочем, сдаваться без боя не собирался. Держал катер под прицелом трофейного «Барретта» и в принципе имел шанс уменьшить пиратский экипаж – крупнокалиберные снайперки среди прочего предназначены для борьбы с легкобронированными целями, а я сомневался, что на катере имеется хоть какая-то броня.
Проблема в том, что сумеет он сделать один, много два выстрела и критический ущерб нанести не успеет, после чего ответный огонь очень быстро покончит с «Ноем».
Я надеялся на другое. Нет, не на бегство… Сравнение ходовых качеств двух судов делало мысль о бегстве нелепой и смешной. Возможно, если на катере замешкаются и не сразу дадут полный ход, мы сумеем первыми добраться до берега – до него всего-то метров пятьдесят-шестьдесят… Да толку-то? Берег Невы после Финляндского моста был плотно покрыт «серой слизью». Мы плыли, отыскивая место, где «слизь» закончится (я уже пару раз видел в бинокль такие места впереди, но то оказывались крохотные прибрежные плацдармы, со всех сторон окруженные студенистой мерзостью), когда послышался рокот мощного двигателя и из тумана, как чертик из коробочки, вылетел пиратский не то сторожевик, не то ракетный катер…
Надеялся я на абордаж. Коли уж нас сразу не расстреляли издалека, лишь выпустили крупнокалиберную очередь перед носом ковчега, заставив сбавить ход, значит, имеют к нам какой-то интерес.
Возможно, интерес платонический: поговорим и двинемся дальше своими курсами, но это слишком хорошо, чтобы в такое поверить… Если же, что вероятнее, ребята на катере затевают какую-то пакость, то с электрооборудованием их судна – когда сблизимся на минимальную дистанцию – случится трудами Питера Пэна крупная неприятность. А сам Питер Пэн задействует «попрыгунчик» и внезапным джампом окажется на борту у супостатов… Ну а потом проверим, кто крепче в ближнем бою, без ракет и артиллерии.
