но сразу понял, что он скорее мешает, и отошел в сторону, нервно теребя дужку очков.
Айс взмахнул рукой в прощальном жесте. Он смотрел так, что каждому казалось, будто смотрят именно на него.
— Мы не заплатили тебе, — вспомнил Эд.
— Ничего. Будем считать это проявлением добродетели. Кстати, вот вам на всякий случай.
С этими словами он кинул на берег еще один мешок и большую флягу.
— Спасибо! — крикнул Валик и тут же смутился, видя, что его никто не поддержал.
Айс отвернулся, но перед этим полы его тряпья распахнулись, и Валик едва не закричал, увидев на его животе повязку, на которой четко виднелось пятно крови.
Исви завел двигатель, и катер медленно поплыл в океан.
— Я бы слопал что-нибудь, — снова завел старую пластинку Вячеслав и похлопал себя по урчащему животу. — Что там в мешке?
Эд заглянул внутрь и протянул его другу:
— То же самое, сухари и фрукты. Не ожидал такого благородства от этого прохиндея.
— Это не его еда, он сам говорил, — счел необходимым вставить Валик.
Вячеслав скривил губы:
— Отстой какой-то… Может, поищем что-то посущественнее? Я уже не могу смотреть на эту гниль и с удовольствием заточил бы мяска. Мария Бравлина не рожала вегетарианцев и сторонников голодания.
— Что будем делать с Мариной? — спросила Катрин.
— Нужно найти людей, — сказал Эд.
— Ага. И на тебя повесят убийство этой девчонки, — хрустя сухарями, промычал Вячеслав. Он выудил из недр мешка горсть темно-коричневых фруктов и отправил их в рот.
— Пойду посмотрю, что там за дом, — сказал Эд.
— Я с тобой, — вызвалась Катрин.
Эд пружинистой походкой зашагал по песку, Катрин, подскакивая на горячем песке, засеменила за ним.
Вячеслав с неудовольствием прожевал кисло-клейкую массу, потом с задумчивым видом уставился на Сему, который смирно сидел на корточках и с сосредоточенным видом грыз сухарь.
— Интересно, а идиоты вкусные? — вдруг спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. — А, Тань?
— Не знаю, не пробовала.
— У тебя есть такая возможность, — хихикнул Вячеслав, и Валик поперхнулся, чуть не подавившись куском сухаря. Сема, словно понимая, что речь зашла о нем, заулыбался.
— Надеюсь, ты глупо пошутил, — сказала Татьяна.
Вячеслав по своему обыкновению хмыкнул:
— Ты смотрела фильм «Людоед»?
— Слава, ради бога, замолчи.
— Мне просто интересно, если я съем ляжку дебила, не стану ли я таким же?
«Хуже, чем ты есть, ты уже не станешь», — чуть не сорвалось с языка Татьяны, но она решила не злить понапрасну и без того нервного мужа.
Вернулись Эд с Катрин. Вид у обоих был растерянный.
— Никакая это не тропа, — мрачно известила хиппи. — Это пожухлая трава растет, и со стороны кажется, будто кто-то дорожку протоптал.
— Дома тоже нет. Это всего-навсего большой валун, очень похожий на дом, — прибавил Эд.
Валик недоверчиво взглянул в ту сторону. Странно, и дым куда-то исчез, хотя пару минут назад он был готов поклясться, что видел его.
— У меня неважные предчувствия, — снова заговорил Эд. — Мне кажется, что…
— Вашу мать! ВАШУ МАТЬ, УРОДЫ, КТО ЭТО СДЕЛАЛ?!! — внезапно разорвал горячий воздух вопль Вячеслава. Он бросил на песок мешок и с яростью смотрел на какой-то бумажный квадратик в руке. И хотя он тут же швырнул его вниз, как если бы это была дохлая лягушка, Татьяна уже поняла, что это.
— Чего орешь? — спросил Эд. Он поднял фотографию и сдул с нее прилипшие песчинки.
— КТО?! — прохрипел Вячеслав с налившимися кровью глазами. Он вытянул вперед массивный палец и, словно дуло пистолета, переводил его с Катрин на Валика.
— Че за предъявы? — уперла руки в боки Катрин, ничуть не испугавшись — она уже успела привыкнуть к истерикам этого необузданного, распоясавшегося мужика.
— Кто подложил, детвора? Кто из вас сунул в мешок эту хрень?!
