Эта картина произвела на Книжника такое впечатление, что заставила забыть про чувство опасности – и броситься на товарища, силой сбив того с потенциальной жертвы на землю. Пистолетный ствол мгновенно уперся в лоб Книжнику.
– Ты это чего?! – прошипел Крэйг.
– Она же маленькая! – пробормотал Книжник, косясь на девочку. – А ты ее – пистолетом…
Как ни странно, рыжая девчонка не убежала, а лишь отползла чуть в сторону и теперь с любопытством разглядывала незнакомцев. Видимо, любопытство оказалось сильнее испуга.
Крэйг опустил пистолет, продолжая сверлить взглядом Книжника.
– Я же чуть не грохнул тебя, идиот! – процедил он. Кивнул в сторону девочки. – А если она сбежит и приведет толпу местных?!
– Я не сбегу! – неожиданно заявила девочка. – Вы же с неба упали?
Теперь уже двое спутников изумленно вытаращились на девочку. Та продолжала с любопытством смотреть на них, уже, похоже, ничуть не боясь.
– С неба? – повторил Крэйг. – Это как?
– Ну, с Небесной Тверди, – пояснила девочка. – Вы же не здешние – это сразу видно.
– Ну, допустим… – проговорил Книжник, забыв об осторожности.
– Ой, как здорово! – девочка улыбнулась во всю ширь тонкогубого рта, показав кривоватые редкие зубы. – Я никогда не видела людей с неба!
Она вдруг взяла откуда-то и водрузила себе на голову венок из бледно-желтых цветов. Поднялась, глядя на недавних обидчиков удивительно светлым взглядом. И добавила с обезоруживающей непосредственностью:
– А пойдемте в дом! Расскажете, как оно там, наверху. А то у нас чего только не рассказывают!
Книжник хорошо усвоил свою тайную роль: он не узнавал нового, он всего лишь «вспоминал» то, что «забыл» при падении с Небесной Тверди – как здесь называли все, что было уровнем выше. Но если с ним все было более-менее понятно, то положению Крэйга не позавидуешь.
Похоже, его картина мира несколько пошатнулась. Не ожидал он встретить здесь то, что увидел. Пожалуй, он предпочел бы толпу злобных, но вполне понятных врагов этой необъяснимой подземной идиллии. Его ничуть не радовало гостеприимство девочки, которую он только что готов был убить. И сейчас, сидя за грубым столом в небольшой уютной хижине, таращился на маленькую хозяйку, словно ожидая, что та в любую секунду может обернуться монстром. И тогда он сможет, наконец, по праву разрядить в нее пистолет – и вздохнуть спокойно.
Но девочка и не думала превращаться в монстра. Она накрывала на стол. Местная еда была скудная и странная – но вполне съедобная. Какие-то лепешки, корешки, грибы, отвар, отдаленно напоминавший чай (точнее, его кремлевский заменитель из оранжерейного разнотравия – настоящего чая Книжник, разумеется, никогда не пробовал).
Первое время Крэйг пребывал в полном оцепенении, не в силах поддерживать разговор, и общение от лица обоих взял на себя Книжник. Первым делом он счел нужным уточнить у хозяйки:
– Скажи… А это место – это действительно Дно?
Девочка удивленно вытаращилась на него, ставя на стол глиняный кувшин с горячим отваром. Сказала, пожав плечами:
– Оно самое. Что же здесь еще может быть?
– Но тут, вроде как, должны жить… – Книжник скосился на спутника. – Не совсем люди. Мутанты всякие…
– Отбракованные, – глухо сказал Крэйг.
– Так и есть, – с готовностью отозвалась девочка. – Так нам и Старейшины говорят: мол, мы тут сирые и убогие, нам на Дне жить положено, так как там, наверху, нам не выжить. Там только Высшие жить могут, а нас сюда отправили, в тыл. Потому что Высшие о нас заботятся. Любят они нас. А вы правда оттуда? Ведь вы нас любите, да?
Это было произнесено с такой открытостью, что даже Книжник ощутил, как краснеет. Крэйг же, напротив, мертвенно побледнел – хотя, казалось бы, куда еще? Семинаристу подумалось, что и впрямь у местных показания как-то не сходятся: курсант обещал злобных завистливых уродов, а тут все вроде как поворачивается совсем неожиданной стороной.
Правда, первая встреченная ими девчонка не показатель. Во-первых, она может что-то не понимать в силу возраста. А может, и вовсе блаженная. Это было бы даже неудивительно – трудно оставаться нормальным, ни разу не видев неба над головой. Нормального неба, а не этой давящей «Небесной Тверди». Так что, для понимания ситуации разговора со взрослыми не избежать.
– Ты одна здесь живешь? – осторожно спросил Книжник.
– Что вы! – улыбнулась девочка. – Я с дедом живу. Деда тут все знают, уважают его. Потому что дед – самый старый в поселке и больше всех знает. А вот и дедушка!
От неожиданности Книжник едва не свалился с лавки. Крэйг же не изменился в лице – лишь крепче сжал под столом рукоять пистолета, нацеленного в сторону входной двери, сплетенной из тех же тонких прутьев. Семинарист же успел заметить боковым зрением тень, упавшую с той стороны на не плотно прилегавшие прутья двери.
Та отворилась с отвратительным скрежетом, и в проеме возник некто, вызвавший в Книжнике новую волну ужаса.
