самостоятельно, не посоветовавшись с ним, главным. Книжник пытался оправдаться, утверждая, что действительно хотел посоветоваться – только рыжая девчонка еще раньше умудрилась сбежать и растрезвонить обо всем местным. Так что они поставлены перед фактом. И теперь остается одно: не разочаровать последователей культа Упавшего с Небесной Тверди.
– Я не думаю, что им прямо наша кровь нужна, – осторожно проговорил Книжник. – Мы же для них вроде как святые…
Крэйг злобно расхохотался:
– Да уж, как же, святые! Неужто ты не понял – тебя обманули, обвели вокруг пальца, обдурили, как дурачка. Хотя ты дурачок-то и есть. Нельзя было тебя оставлять одного…
Крэйг осторожно выглянул наружу через щель в двери. Раздраженно крякнул.
– Ну, что там? – спросил Книжник.
– Да ничего! – огрызнулся Крэйг. – Толпа собралась. Ждут, когда ты им чудо явишь!
– Что? – не понял Книжник. – Какое еще чудо?
– Или что там положено по их суевериям – откуда мне знать?! Я не спец по чумазым, мое дело – оборона Термитника. А их дело – черную работу делать, а не сказки сочинять!
– Это для нас сказки, а для них – вера.
– Ересь это, а не вера! – с неожиданным жаром выпалил Крэйг. – Вера в Приказ – вот единственно правильная вера! И иной быть не может! Все остальное – выжечь каленым железом. Так говорят Матери, а их слово – закон! Или об этом ты тоже забыл?!
– Да, – глядя в глаза Крэйгу, солгал Книжник. – В голове – как туман будто. Но что-то начинаю вспоминать. Матери, Приказ…
В этот момент Книжника осенило – как будто лопнула в голове перепонка, отделявшая вопросы от ответов. Этот парнишка просто не ассоциировал обитателей Дна с такими, как он. Местные вроде даже людьми для него не были, и он даже представить себе не мог, что у жителей нижних уровней могут быть чувства, желания, мечты. «Чумазые» были для него материалом для отработки боевых навыков, удобрением, на котором произрастает еда и все, необходимое для функционирования единственно «правильных» оборонных уровней Термитника. Это было непривычно, странно и даже страшновато. И самое поганое – все это неприятно напоминало устройство Кремлевского общества, правда, не в таких уродливых формах. В Кремле тоже было подобие кастового общества, в котором практически исключался переход из рабочих сословий в боярские и уж тем более – в исключительно замкнутую касту ратников. Причем деление здесь было не формальным даже – оно проходило на генетическом уровне. Ибо только ратники обладали особым Д-геном, наделявшим их исключительной силой и ловкостью. Утешало одно: в Кремле сословия все-таки пересекались в жизни и уж точно – не угнетались впрямую одно другим.
Здесь же все было гораздо жестче. Социальные барьеры явно прошлись и по мозгам, и у Крэйга, похоже, начинали сдавать нервы. И чтобы дело сейчас не кончилось бедой, следовало брать инициативу в свои руки.
Книжник поднялся с лавки, направился к двери. Курсант вскочил как ошпаренный, схватил его за руку:
– Куда ты?!
– Надо поговорить с местными, – тихо, но решительно сказал Книжник.
– И что ты им скажешь?
– Не знаю. Но сказать что-то следует. Они ждут.
Силой высвободив руку, Книжник толкнул дверь. В лицо ударило ярким, почти что солнечным светом – похоже, светильники врубили на полную мощность. Уж не по поводу ли его, Книжника, «явления» народу?
Когда глаза привыкли к свету, стал виден и сам «народ». И тут уж парень ощутил настоящую панику.
Он явно погорячился. Трогательная миловидность маленькой хозяйки подземной хижины еще могла ввести в заблуждение. Но уже мрачный облик деда должен был насторожить опытного бродягу – и подготовить его к теперешней встрече.
Впрочем, пустое. Подготовиться к подобному невозможно.
Перед ним, рассевшись на земле широким полукругом, нависая над сидящими и пытаясь пролезть между стоявшими в первых рядах, поджидала толпа чудовищ. Таково было первое впечатление. Судорожно выдохнув, Книжник мысленно приказал себе успокоиться и попытался убедить самого себя, что это просто уродцы – как будто это что-то меняло. Самый разумный довод, как и бывает, пришел последним: это муты. Самые обыкновенные мутанты. Люди, которым не повезло с генетикой. Постъядерный мир породил множество монстров, изуродовав все живое на многострадальной планете. И люди не стали исключением. Еще бы – они ведь и были виновниками всех бед.
И, вроде бы, пора уже привыкнуть ко всем этим нео, шамам, вормам, руконогам, претендующим занять место человека на Земле – но, оказывается, привыкнуть к такому невозможно. И дело не в этих ужасных, искореженных, деформированных, как пластилин в руках, лицах. Никакие клыки и налитые кровью глаза не страшны, если они не принадлежат… людям. Нет ничего страшнее человеческого лица – если над ним поработал маньяк и безумец.
Помимо лишенных симметрии одноглазых, трехглазых, беззубых, зубастых, начисто лишенных места для мозга или, напротив, гипертрофированных черепов всех возможных форм и размеров, здесь были клешни, когти, щупальца, хвосты, шерсть и чешуя – и все это издавало вонь разложения.
