– Я не узнаю тебя, Зиг, – тихо отозвался Книжник. – Даже перед лицом смерти ты всегда впереди видел только победу. И твоей целью была именно победа, а вовсе не смерть.
– Да, так и было. Только что-то сломалось внутри… Но ты не беспокойся, я буду биться до конца и дорого продам свою жизнь.
Впервые Книжник не поверил Зигфриду. Похоже, что-то и впрямь сломалось в душе воина, и заметил он это только здесь, в этом круге Ада. Зигфрид всегда был для него примером несгибаемой стойкости в любой ситуации, и теперь вдруг парень ощутил потерю опоры под ногами.
Закрыв глаза, Книжник приказал самому себе: не смей! Не смей давать слабину. Даже если Зигфрид «поплыл», потеряв волю к жизни, ты сам не имеешь на это права!
Ты должен отомстить!
Не дать этим гадам выбраться на поверхность. Спалить этот Термитник к чертовой матери. И если в Последнюю Войну страна нанесла свой гарантированный ответ заокеанским врагам, то ничего не изменилось и теперь. Значит, война не закончилась. И он доведет ее до конца. Если не во имя продолжения человеческого рода, то хотя бы во имя высшей справедливости.
– Должен быть путь вниз, в глубину Термитника, – сказал Книжник. – Как-то выбирались же они сюда?
– Да ты оглянись: здесь лет сто никого не было, – возразил Зигфрид. – Вполне возможно, что то запечатанное ответвление в туннеле – это и был единственный проход сюда. Видать, и замуровали его из-за руконогов – просто не смогли с ними справиться.
– Похоже на то, – неохотно согласился Книжник. – Значит, придется искать другую «кроличью нору»…
– Тихо! Слышишь?
Семинарист прислушался. Слух у Зигфрида куда острее, а потому не сразу уши различили голоса и хруст костей под чужими ботинками.
– Наверх! Быстро! – отрывисто приказал Зигфрид.
Легко сказать. Ближайшим путем на верхний ярус были хрупкие остатки лифтовой шахты, точнее, металлических направляющие с остатками остекления, пронзившие бывший торговый комплекс от терявшегося во мраке дна до исчезавшего в вышине свода. Семинарист едва сдержал крик: с края среднего яруса Зигфрид шагнул прямо в бездну – и как бы походя зацепился рукой за незаметный выступ. Легко, как кошка, стал карабкаться вверх. Книжник последовал за ним, с содроганием слыша, как натужно скрепит прогнившая конструкция.
– А-а…
Крик застрял в горле: Зигфрид едва успел поймать его за руку, когда из-под ладони с хрустом вырвался кусок чего-то хрупкого и ржавого. Молча продолжили путь наверх. Самое время затаиться: внизу, вслед за голосами и топотом ног появились широкие лучи фонарей, жадно шаривших в темноте в поисках наживы.
– Мародеры! – прошептал Книжник, узнав появившиеся внизу бесформенные фигуры.
Вместе с Зигфридом они заняли удобную позицию для наблюдения на верхнем ярусе. Наблюдателями стали вынужденно – ярус был завален металлическими и железобетонными конструкциями вперемешку с вездесущими костями. Бежать отсюда было некуда и оставалось наблюдать, дожидаясь удобного момента. Но с каждой минутой шансы разминуться с непрошенными гостями таяли.
Их было много. Очень много. Обвешанные оружием и мешками с добычей фигуры все прибывали, напоминая нашествие саранчи – давно вымерших насекомых, о которых теперь известно лишь из старых учебников. Они и были этой самой всепожирающей саранчой, идя по трупам и подбирая то, на что иной побрезговал бы посмотреть. Сходство с прожорливыми насекомыми придавала их «стайность». Тогда, при встрече с одним мародером, дело закончилось миром. Но лишь потому, что один мародер – не великая опасность, как и одинокий кузнечик, становящийся угрозой лишь в многотысячной стае.
Теперь мародеров была тьма. И даже на вид они казались опасной силой, буквально излучавшей угрозу. Это для кремлевского семинариста черепа и кости мертвого торгового центра ассоциировались с могилой. Для мародеров этот прах был золотым песком, который необходимо просеять в поисках крупиц вожделенного металла. Минута – и в воздухе повисла пыль от праха потревоженных костей, что разлетались во все стороны, открывая мародерам свои омерзительные сокровища.
Вот кто-то подобрал ту самую пробитую каску. Вытряхнул из нее череп, оглядел со всех сторон – и напялил себе на голову, ничуть не смутившись зияющей сбоку дырой. Кто-то вытрясал ребра из полуистлевшего бронежилета и тут же прятал добычу в заплечный мешок. В руках мародеров появились складные лопаты и грабли – и тут же были пущены в дело. Трудно было поверить, сколько всего можно извлечь из гигантской «братской могилы», если отбросить элементарную брезгливость.
– Я понял, – тихо сказал Зигфрид. – Свои трофеи они сдают Маркитантам. А те…
– Те восстановят весь этот хлам в своих тайных Полях Смерти, – кивнул Книжник. – Звучит рационально. Только выглядит отвратительно…
Отсидеться в тишине и безопасности, наблюдая за происходящим, словно с театрального балкона, не вышло. Когда саранча пожирает под собой все, что видит, она перелетает на новое место.
Первый мародер забрался на этот ярус вовсе не по следам Зига с Книжником. Он спрыгнул откуда-то сверху. Это было неожиданно, и не сразу стало понятно, что явился он с верхнего броневого листа «Торнадо», возвышавшегося над всеми ярусами. Видать, этот крахобор, пытался обнаружить на корпусе
