– Не нравится мне это… – угрюмо буркнул орк, искоса поглядывая на лежавшую у стены Кору. – Никак не могу понять: то ли она в самом деле хочет помочь нам, то ли просто заманила в ловушку.
– Но она спасла нас от мелии и помогла с духами, – не согласился с ним я.
– Нельзя доверять первым встречным, – нахмурился Иэлай.
– Но тебе-то мы поверили, – с мягкой улыбкой напомнил Эль.
– Это другое дело! – оскорбленно вскинулся эльф.
Я был склонен с ним согласиться – в свое время мы спасли Иэлая от Проклятых некромага только благодаря приснившемуся мне сну. По приказу князя Элагора Иэлай вез в тайное убежище священную реликвию детей леса – эльфийскую часть Ключа от Предела мира. Увы, мы не успели, и драгоценный артефакт оказался в руках некромага. Но это вовсе не значило, что нам не стоит доверять Коре.
– Ладно, ложимся спать, но выставим караул, – качнув головой, принял решение я.
– Я дежурю первый, – вызвался Хикс и, положив на колени акинаки, уселся у стены.
Я распределил дежурства и растянулся на согретом за день песке рядом с Элем. С другой стороны от меня легла Светлика. Иэлай, верный своей привычке, продиктованной гипертрофированной гордостью или, лучше сказать, спесивостью эльфов, устроился в сторонке. Я закрыл глаза и начал медленно погружаться в сон.
– Как думаешь, что случилось с Дидрой? – прошелестел над моим ухом печальный голосок Светлики.
Я открыл глаза, глядя на сиявшие на черном бархате неба огромные, похожие на камни нефрития звезды.
– Не знаю, – наконец негромко ответил я.
Князь Долохов, или как там зовут этого некромага, и его ученица Алия похитили ее в Древнем лесу. Много дней спустя мне приснился сон, в котором Долохов требовал меня повернуть назад взамен на жизнь изгойки, но я отказался. Кан умрет, как бы заключивший с ним Сделку некромаг ни старался его защитить. Значит, Дидра по-прежнему в его плену… а может быть, даже мертва. Из-за меня…
Я закусил губу, изгоняя из головы неприятные мысли.
– Спи, Светлика, нам рано вставать, – проговорил я и повернулся на другой бок, вновь погружаясь в зыбкую дремоту.
Говорят, нам снится то, о чем мы думаем перед сном. И словно в подтверждение этой теории, я увидел большую каменную комнату без окон. Стены были увешаны бессмысленными картинами, на полу лежала шкура белого корда. В огромном камине уютно потрескивал огонь. А в кожаном кресле перед ним, заложив ногу за ногу, сидел некромаг.
Глава 4
Песчаный сюрприз
Жизнь часто преподносит нам сюрпризы, так выпьем же за то, чтобы хороших было больше, чем плохих.
– Ну здравствуй, Эрик-Изгой, – отхлебнув кроваво-красного вина из зажатого в руке бокала, с недоброй улыбкой проговорил некромаг.
Я хотел броситься к нему, чтобы стиснуть, раздавить его шею в своих руках, но почувствовал, что не могу сдвинуться с места.
– Это всего лишь сон, – поморщился мужчина.
Я перестал пытаться вырваться из его незримой хватки и постарался расслабиться. Во сне он навредить мне не может, это я понял по нашим предыдущим встречам.
– Что тебе от меня надо, Долохов? – нетерпеливо спросил я, желая лишь одного – поскорее проснуться.
– Называй меня Балар, – все с той же странной улыбкой, словно он разговаривает с несмышленым ребенком или забавной зверушкой, предложил некромаг.
– Балар? – Я удивленно приподнял брови.
– Это мое имя, – любезно пояснил мужчина. – Балар Долохов. К чему официальности? – Он снова усмехнулся и сделал глоток вина.
Я нахмурился и окинул его внимательным взглядом. Некромаг выглядел так же, как и при всех наших предыдущих встречах во снах. Все те же иссиня- черные волосы, слегка посеребренные сединой на висках, бледная, почти белая кожа, черные глаза, пронзительный взгляд которых, казалось, достает до самой души. Тот же литой черный кожаный костюм, украшенный причудливым золотым орнаментом, ниспадающий с плеч просторный черный плащ, унизанные перстнями длинные тонкие пальцы.
На первый взгляд лицо мужчины казалось совершенно спокойным, но что-то в нем было такое, что сразу становилось понятным – оно может принять просто оксовское выражение, если его хозяин того захочет.
– Зачем ты влез в мой сон на этот раз? – нетерпеливо спросил я.
Если бы я мог сейчас двигаться, я бы упер руки в боки.
Балар вздохнул с деланым сожалением.
– Пришел спросить, не передумал ли ты и не хочешь ли повернуть назад?
Я лишь упрямо сжал губы.
