И чего он такой сердитый?
– …и даже если не брать в расчет слухи, распространившиеся по дворцу…
Советник неожиданно прервался на полуслове и замер, потрясенно смотря куда-то вниз. Король Максимельян последовал его примеру, опустил глаза… и почему-то напрягся.
Поддавшись общему любопытству, я повернулась набок и заинтересованно вытянула голову. Что же так сильно могло заинтересовать двух взрослых мужчин на полу женской спальни, если они даже процесс «перевоспитания принцессы» прервали?
А посмотреть действительно было на что…
Из-под моей кровати торчала… мужская нога!
Красивая такая, изящная и, хочется верить, живая. Потому что перспектива совместно проведенной ночи с трупом под кроватью вызывала во мне мало восторга.
– Юлий? – свешиваясь с кровати, спросила я у пятки.
В ответ на мои слова нога дернулась и рванула под защиту свисающего почти до пола края простыни. Фух! Значит, никто меня в убийстве эльфийского дипломата не обвинит. Пустячок, а приятно.
Подняв голову, наткнулась на недовольный взгляд глаз цвета горького шоколада.
– А что такого? – с вызовом посмотрела я на Максимельяна. – Ты же не считаешь нужным хранить мне верность!
Макса после этого заявления аж перекосило. На красивом лице на миг мелькнула боль, но тотчас сменилась гримасой бешенства.
– Закари, – от тихого зловещего тона лорда Рока по спине побежали мурашки, – прошу оставить меня с невестой наедине.
– Но… – попытался было возразить лорд Дрим.
– Закари, оставь нас, – непреклонным тоном повторил Его Величество.
– Я буду ждать вас в кабинете, мой король, – как-то немного грустно произнес старый советник и, кивнув мне на прощание, вышел и закрыл за собой дверь.
В комнате остались Макс, пребывающий в дурном расположении духа, я, затихшая на кровати, и Юлий, неизвестно чем шуршащий под ней. Конфеты он там с перепугу трескает, что ли?
– Неужели настала твоя пора читать нравоучения? – дерзко улыбнулась я.
Лорд Рок подошел ближе и сел рядом со мной на край кровати. Он молчал, внимательно разглядывая мою заспанную мордашку. Под столь пристальным взглядом глубоких карих глаз я начала нервно елозить и ощущать себя инфузорией туфелькой под прицелом микроскопа. Сразу вспомнила, что сижу растрепанная, ненакрашенная и со следами примятости от привычки спать лицом в подушку, а значит – некрасивая и непригодная для близкого разглядывания симпатичными мужчинами.
– Я и не рассчитывал, что слова советника Дрима хоть как-то смогут повлиять на тебя, – наконец тихо произнес Макс.
Вопросительно приподняв брови, я с укором посмотрела на короля.
– Тогда ради чего устраивать это представление с утра пораньше? У меня, между прочим, была бурная ночь!
Вопрос на засыпку – о чем мог подумать человек, застав кандидатку в жены с эльфом под кроватью? Явно не о том, что они все утро наперебой цитировали друг другу таблицу Менделеева.
Идея принадлежала Адерли и пришлась мне по душе. Опытная интриганка заявила, что ее любимый сынишка – машина холодного расчета, которая без проблем просчитает все возможные варианты побега своей будущей женушки, а значит, надо сделать так, чтобы Максик малость понервничал и калькулятор в его голове дал сбой.
Вспомнив историю о первой любви юного принца, я решила повторить сценарий и уломала Юлика на роль любовника. Естественно, оленя с ветвистыми рогами из Максика никто не делал, но злому мужчине вещественные доказательства и не требовались!
Схватив меня за запястья, Максимельян навалился следом и буквально вдавил мою тушку в постель.
– Советник присутствовал здесь только для того, чтобы я не взял одну чересчур наглую избалованную принцессу и не надавал ей по…
Снизу раздался приглушенный чих. Макс запнулся и посмотрел на меня тяжелым взглядом. А я-то что?
– Будь здоров! – пожелала я подозрительно затаившемуся под кроватью эльфу. – Ты, кстати, выползать собираешься?
– Не собираюсь, – честно признался Ратан, – потому что не слишком уверен, что останусь таким же здоровым после встречи с Максом.
Еще раз взглянув на своего жениха, я признала правдивость слов Юлика. Злой и напряженный король нервировал даже меня, что уж говорить про хрупкую психику затаившегося эльфа?
В комнате повисла непродолжительная пауза, которую нарушало только приглушенное кряхтение дипломата. Блин, чем же он там занимается? Застывшего надо мной короля, видимо, этот вопрос тоже волновал, но не так сильно, как меня. Его глаза цвета горького шоколада сейчас, при задвинутых шторах, казались почти черными. И он так странно на меня смотрел… Будто всматривался во что-то невидимое постороннему глазу.
Может, совесть искал?
