В других проходах стыла тишина, а в крайнем слева маячил Гоцман, назначенный начальником «лагеря для перемещенных лиц».
Заметив Кузьмичева, он поспешил навстречу.
– Ну, как тут, в вашем ГУЛАГе? – поинтересовался полковник.
– Скажете тоже! – фыркнул Гоцман негодующе. – Вы б еще с Майданеком сравнили.
– Молчу, молчу… Линию Доставки отладили?
– Работает. – Старший планетолог усмехнулся: – Меню только подрезали – борщ выдаем, кашу и компот. Малышне – молоко и фрукты.
– Отлично… Воспитателей много?
– Двадцать человек. И еще три учителя.
– Открывайте тогда и детсад, и ясли, и школу. Как говорят мудрые люди, дети не виноваты в идиотствах взрослых.
– Сделаем! – обрадовался Гоцман. – А с врачами как быть?
– Много их?
– Девять. Наша Лида – десятая.
– Давайте знаете что… Госпиталь организуем прямо тут, в главном здании, так будет надежнее.
– Думаете, эти… ненормалы штурмовать будут?
– Уверен.
– Сколько ж можно счет открывать убитым и раненым, господи…
– Что ж делать… Короче, я пришлю ребят, они перенесут сюда самое необходимое для медсанчасти. Отправишь с ними врача посговорчивее, пусть покажет, где и что.
– Нет проблем!
– Выступают «перемещенные лица»? В смысле, сильно ругаются?
– Да так, бухтит кое-кто.
– Если начнутся неприятности, зовите моих парней – они помогут самых «выступных» оттащить в карцер. Только не гумманичайте особо!
– Не буду…
Тут у Кузьмичева в нагрудном кармане запищал коммуникатор – удобная машинка вроде рации, на складе в цитадели они ящиками лежали, хоть весь ими обвешайся.
Полковник достал стерженек коммуникатора и на-хмурился.
– Что-то случилось? – осторожно спросил Гоцман.
– Секторальная тревога! Противник показался… Алё! Васнецов? Что там?
Над коммуникатором зарябил шар стереопроекции, изображая старшего механика.
– Вильгельм Завоеватель выходит на позицию, товарищ полковник! – доложил стармех. – Стоят за речкой, где мостик и зеленая роща. Пять вездеходов, краулеры и еще какая-то непонятная техника… Секундочку! Ага… Тут Лида подсказывает – эти вояки землеройную технику привели, и… какие- какие системы? И еще тяжелые системы, товарищ полковник! Что-то вроде киберстроителей, только здоровые очень! Я так думаю, чтобы стены ломать.
– Ясненько… Приближаются?
– Перемещаются пока, группируются. По-моему, силы копят, и все напротив второго сектора! Я ребят уже предупредил.
– Понятненько… Бди! Я скоро.
Кузьмичев выключил коммуникатор и снова включил.
– Вызываю Переверзева! Ты, Сашка? Ворога наблюдаешь? Держи оборону.
– Все путем, товарищ полковник!
– Вызываю Раджабова! Алё, ты где? Бросай краулеры, займись танком высшей защиты. Где, где… Там же, в проломе торчит. А кто б его глушил? Все понял? Давай…
Спрятав коммуникатор, Георгий кивнул Гоцману и поспешил прочь.
Полковник встал за спиной дежурного – это был Саксин – и сосредоточенно подсчитывал вооруженные силы противника, хорошо видные на экранах. Сил было немало – квадратные танки-транспортеры на широких эластичных гусеницах, юркие краулеры, вездеходы под прозрачными колпаками.
С больших транспортных платформ съезжали тяжелые системы, помогая себе мощными манипуляторами – они отдаленно походили на большие танки, только вместо башен у них торчало по пучку здоровенных гемомеханических щупалец-эффекторов. Землеройные машины уже были сгружены, они стояли в ряд и не казались целыми – обводы угловатые, бугорчатые, как после хорошего ДТП.
– Спереди у них стационарные пульсаторы, – объясняла Лида, – дробят породу направленными микровзрывами. А вот те круги – это вибробуры. По
