Серебряная ведьма

она просто развернулась и пошла к «Лендроверу».

Тильда чувствует огромное облегчение оттого, что возвращается домой. Когда они подъезжают к коттеджу, до них доносится вой Чертополошки, и не успевает Тильда открыть дверь, как собака выскакивает ей навстречу, приветствуя с таким пылом, что чуть не сбивает с ног.

– Все в порядке, девочка, – успокаивает она питомицу, опускаясь на колени, чтобы крепко ее обнять. – Все в порядке.

Дилан закрывает за собой кухонную дверь и прислоняется к дровяной печи, потом откидывает с лица копну черных волос.

– Итак, – с напряжением в голосе говорит он. – Мне действительно нужно понять, что сейчас произошло. – Когда Тильда не отвечает, он пробует подойти с другой стороны. – Послушай, меня еще немножко трясет из-за того, что мне чуть было не проломило череп, и я не могу разобраться, что к чему. Уверен, у меня ничего не сломано и не разбито, никаких раздробленных костей, я стою целый и невредимый только благодаря тебе, Тильда.

Она отпускает собаку, встает с колен и начинает искать в корзине для дров щепки на растопку.

– Тильда?

– Я не знаю! Думаешь, я могу это объяснить? Могу объяснить хоть что-нибудь из того, что случилось?

– Хоть что-нибудь из чего? Это как-то связано с тем, что приключилось с тобой в «Лендровере», да? Ты снова увидела на месте раскопок то же самое, что видела в машине? Что заставило тебя спрыгнуть в раскоп?

– Если я тебе скажу, это прозвучит как чистое безумие. – Она качает головой и, открыв заслонку, бросает в печь тонкие поленья. Наружу вырываются клубы дыма.

– Я готов. Я только что видел, как чистое безумие остановило в воздухе тяжелую стальную мачту. Я только что слышал, как чистое безумие просвистело, падая, рядом с моим ухом.

– Почему ты думаешь, что у меня есть ответы?

– Да ладно, перестань. – Дилан осторожно закрывает печную заслонку, берет руки Тильды в свои и заставляет ее выпрямиться и встать. – Будем двигаться шаг за шагом. Итак, первое – что ты видела?

– Так сразу и не скажешь. Много всего. Вокруг все двигалось. Вихрилось. Пришли в действие какие-то силы, могущественные и странные. Самым безумным было то, что происходящее нисколько меня не испугало, но потом… я увидела… кое-кого… плохого.

– Ты увидела на раскопках того же, кого видела раньше? На заднем сиденье Ленни?

Тильда кивает.

– И ты думаешь, что этот кто-то вырвался из той могилы?

– Я думаю, она пыталась. И она вырвалась бы, если бы они не опустили камень на место. – Тильда смотрит ему в глаза. – Думаю, когда Лукас откроет могилу опять, она вырвется на свободу. И я уже не сумею ее остановить. Она опасна, Дилан. Та мачта освещения упала не сама по себе, и мы оба это знаем. Не было никакого ветра, и никто ее не сшибал. Это сделала та, что… то, что вышло из разрытой земли.

– Но ты… – Он стискивает ее руки. – Ты сделала что-то… поразительное. Как?

– Я не знаю.

– Ты раньше делала что-то подобное?

– Конечно, нет! – отвечает Тильда чуть более резко, чем собиралась.

– Да ну? Так мы будем или не будем говорить о лодочном моторе, который не заводился, не заводился, а потом взял и завелся, или о часах, которые то и дело вдруг берут и останавливаются, или о гаснущих электрических лампах?

– Это… другое. – Она замолкает, потом объясняет: – Теперь я научилась контролировать такие вещи. Бо?льшую часть времени у меня это получается. Если я настраиваю на это сознание. Вернее, если позволяю сознанию… ну я не знаю. Не могу передать это словами.

– А ты всегда могла делать подобные штуки?

– Нет, только с тех пор, как перебралась сюда.

– Думаешь, в этом месте есть что-то паранормальное?

– Не в самом месте, а во мне в этом месте. Я имею в виду не коттедж, а в общем здешнюю округу. И этот ужасный призрак, кем бы он ни был, и то, как он словно выискивает меня все время. Но главное – именно близость к местному озеру изменила меня. Впрочем, нет, погоди, я не то хочу сказать. – Внезапное прозрение вызывает на ее лице улыбку, несмотря на владеющее ею смятение. – Приехав сюда, я не стала другой. Я стала самой собой. Такой, какой должна быть. – Тильда вглядывается в лицо Дилана, ища понимания, но видит только замешательство.

И разве можно его за это винить?

Она трет виски.

– В общем, извини, ты вовсе не обязан оставаться…

– Ты хочешь, чтобы я уехал?

– Нет, не хочу. Просто я хочу поставить горшки в новую печь и начать обжиг сегодня вечером.

– Ты хочешь сделать это прямо сейчас?