Саша наморщила лоб и сказала:
– А ведь я, кажется, знаю, что именно она шипит. С-стио-опи-ик!.. Так ведь, Марусечка? – подняла она голову к «птеродактильше».
– Ф-фа-а! – выдала та и села рядом с девушкой.
Автоматчики сразу напряглись, но Саша сделала успокаивающий жест и, подойдя к Марусе, осторожно провела ладонью по ее шее:
– Хорошая ты моя! За Стёпика переживаешь?
– Ф-фа… – тихо и жалобно выдохнула Маруся.
– Ты уже по-нашему говорить пытаешься, умничка какая…
– Ш-ши-и-о-о-ф-фи-и! – почти вплотную приблизила голову к лицу девушки «птерша».
Саша увидела, как из огромных желтых глаз-блюдец покатились слезы. Ей очень хотелось прижаться к этой голове, погладить ее, но, переведя на миг взгляд на мужа, она увидела, как тот в ужасе сжался, будто готовясь к прыжку. Его можно было понять: «птеродактильша» с людьми практически не общалась – как она себя поведет? А тут жена беременная!.. Кстати, Маруся тоже беременная! И Саша, хоть и не рискнула прижаться, всё же погладила огромную треугольную голову:
– Не плачь, Марусенька, не плачь! Стёпика ищут. Но ты должна не только о нем думать, в тебе – сразу два его продолжения. Им очень нужна мамина забота. Даже сейчас, правда. Ты плачешь – и они тоже плачут, ты переживаешь – и они беспокоится. А для таких малышей это вредно, даже опасно. Так что возьми себя в руки… ну, то есть, во что там у тебя… и будь сильной. Ради деток. А Стёпика если продолжишь искать – будь осторожнее, над селениями не летай. Люди бывают разные, но, как правило, непонятного все боятся. Ну, а со страху могут и выстрелить… Хотя, что я тебя учу? Ты это всё уже проходила. Только помни, что сейчас ты не одна, а те, кого тебе нужно беречь, как раз снизу.
Маруся часто-часто закивала, потом сама прижалась треугольной мордой к Сашиной груди – но совсем ненадолго, будто ей стало неловко, – а затем, разбежавшись, грузно начала подниматься в небо.
– Тебе бы не летать, – вздохнула Саша, – тебе бы сейчас в теплом гнездышке полеживать под бочком у мужа. Эх, Стёпик-Стёпик, и куда же ты подевался?
Глеб между тем вполне себе догадывался, куда мог деваться крылатый «юноша». Но Саше тогда он этого говорить не стал, решив для начала всё обсудить с Пистолетцем.
Когда они встретились с другом, Глеб всё ему подробно рассказал, а потом, не удержавшись, бросил:
– Вот видишь!
– Что «видишь»? – хмуро переспросил Денисов. – Что Катерина не вернулась? По-моему, сейчас ситуация немножко другая. Мы думали, что она может остаться с матерью в Починке, но ты сам говоришь, что их со Стёпиком там даже и не было.
– Если там уже не было и матери Катерины… – задумчиво начал Глеб.
– То им тогда и незачем было лететь в Усов Починок, – закончил за него Пистолетец.
– Да, но если они об этом знали.
– Ты говоришь, она ушла сразу после того, как Цапл улетел в Устюг. Я не верю в такие совпадения. Скорее всего, именно Цапл ее и отправил. Догадываешься, куда?
– В Лузу, куда еще? Чтобы рассказала тамошнему главарю о подвернувшейся удаче. Они ведь поначалу и не мечтали, что в Устюг получится попасть.
– Именно. Но Катерине он об этом сразу не сказал: боялся, видимо, что или сболтнет случайно, или побоится в Лузу лететь. А когда уже полетели – деваться той было некуда.
– Постой, как это – некуда? – замотал головой мутант. – Стёпику ведь было дано четкое указание: лететь в Усов Починок. Не мог он послушаться Цапла!
– Зато мог послушаться Катерину. Если Цапл ей сказал по дороге правду о матери, то девчонка могла попросить Стёпика, чтобы тот летел в Лузу.
– Не знаю, – нахмурился Глеб. – Стёпик – не дурак, чтобы в логово бандитов лететь, его же там сразу подстрелят! Да и Катерину я ему строго-настрого велел охранять и беречь.
– А вот тут я тебе могу предложить сразу несколько вариантов, хочешь? Например, Цапл мог угрожать Стёпику убить девчонку, если тот не полетит, куда велено.
– Чем убить? У Цапла ничего с собой не было, кроме книжек. А вот Кате я как раз нож на пояс прицепил.
– Который лузянин мог легко сорвать и приставить девчонке к горлу, – махнул беспалой рукой Пистолетец. – Вот тебе один вариант. Или второй: именно сама Катерина приставила этот нож себе к горлу, чтобы заставить Степана лететь к матери. Достаточно вариантов, или еще предложить?
– Достаточно, – отмахнулся Глеб. – Тогда, получается, это я виноват, что нож ей с собой дал…
– Ну вот, начинается! Я же тебе говорю, что вариантов много, в том числе и без участия ножа. В конце концов, доверчивому Стёпику можно такого наплести, что он сам ринется хоть к черту на рога, будучи в полной уверенности, что спасает мир, а не только девчонку.
