Коренева с ног валилась от усталости. Спутники поблагодарили хозяина, ушли, сдвинули раскладушки, упали замертво и сразу заснули, даже не заползая в мешки. Часа через два Алекс проснулся одновременно с Еленой. Они так обрадовались друг другу, что протоиерею за стеной пришлось выйти на улицу.
На следующий день Терентий и Фекла, окруженные выводком «феклят», пришли благодарить шефа безопасности за свое спасение. Сородичи вытолкнули их вперед и заставили войти в палатку. Те смешно кланялись, сгибаясь в поясе, как выучил отец Потап, и повторяли с большим трудом: «Спаси господи!» Остальные топтались под навесным пластиковым окном и застенчиво гудели.
Кройстдорф еле успел закрыть голову Елены спальным мешком. Она даже укусила себя за палец, чтобы не захихикать. Когда «большеногие» удалились, Коренева высунулась и начала срочно дышать.
– Интересно, они бы нас осудили?
– Нет, – отрезал Алекс. – Они слишком простосердечны для ханжества.
– А вот я осужу, – послышался с порога голос протоиерея. – Речь не о ханжестве, а о качестве. – Священник, не входя, стоял к ним спиной, как праведные сыновья Ноя, принесшие спавшему во хмелю отцу одежду. – Хотите быть вместе, а делаете все, чтобы этого не случилось. – Ему, кажется, было все равно, кого наставлять: Елену ли, деву хоть и ученую, но простую, или шефа безопасности – аристократа министерского уровня. Последний казался даже более виноватым: соблазнил голубку! – Сегодня же ко мне на обручение.
Оба в один голос крякнули.
– Я еще не уверена…
– Я же лютеранин…
Соловьев все-таки посмотрел на них, до подбородка закрывшихся мешками. У обоих было одинаковое выражение лиц, как случается у старых супругов, лет тридцать проживших вместе.
– Вы варвары, дети, хуже «чубак». – Отец Потап помедлил. – У вас на лбу написана общая судьба. Пора уже и богу сообщить о своих намерениях.
Когда он ушел, Кройстдорф не без опаски глянул на Елену.
– Ты согласна?
Она пребывала в растерянности:
– Обручение – еще не венчание…
– Я-то готов.
– А свидетели? – Этот аргумент казался ей неотразимым.
– Феклу с Терентием позовем.
Макса угнетала семейная неизвестность. Пришлось открыться императрице. Татьяна Федоровна заслуживала доверия и терпеть не могла взаимных тайн. Когда-то она вышла за него по необходимости. Должна была за старшего брата, но тот погиб во время конфликта с Китаем. Его самолет сбили над Японским морем. Останков не нашли. А безутешной невесте предложили следующего по списку. Макс ее в глаза не видел. Она его тоже. Только голограммы без звука.
Великий князь приехал в Баден-Баден, где должно было состояться знакомство. В их случае: взял за руку – женись.
Урожденная принцесса Мария-Элиза-Анна-Шарлотта Гессен-Баденкая, она знала, что ее выбрали, как породистую лошадь. Представительницы рода вступали в брак с царевичами из старой династии во времена Первой империи? Наша. Здорова. Недурна собой. Мать была плодовита. Чего же еще?
Молодые люди встретились в парке, где белый шиповник ронял лепестки в струйки фонтана. Невеста окинула жениха с ног до головы хмурым взглядом.
– И что?
– И ничего, – огрызнулся Макс.
Они снова уставились друг на друга.
– Ладно, – сказала принцесса. – Попробуем. Если не получится, разведемся.
Царевич замялся.
– Вообще-то у нас… Нет, конечно, для простых граждан есть развод. Но не для императора.
Она была несказанно удивлена.
– Вы лишаете себя прав, которые предоставляете подданным?
Жених кивнул.
– Строго-о, – протянула девушка. – Тогда вы должны знать: мне двадцать один год, я училась в Сорбонне, значит…
– Я тоже не обладаю чистотой младенца, которого вчера нашли в капусте.
Невеста рассмеялась.
