— Объясните, — приказала Лили.
— Намедни его высокопреподобие делал недвусмысленные намеки Арис во время исповеди, а потом и вовсе позволил себе зажать ее в углу, случайно встретив в замке.
— Вы уверены, что все это правда и подруга вам не врет? Ноэль Маррис довольно хорош собой, и неудивительно, если он сумел привлечь ее внимание.
— Нет, — вздохнула Эрин. — Арис влюблена в нового конюха и думает лишь о нем. Она даже кричала тогда! Спросите экономку, она пришла на крик, и господина Крега, он все знает. Я не вру. Да и других спросите, они подтвердят: его высокопреподобие уж очень охоч до женского пола. Только леди Арану почему-то не любит.
— С чего вы так решили? — Лили выглядела, как гончая, напавшая на след.
— В последних проповедях он уделил много внимания Арманьеле и часто говорит про искушения, которыми полон юг. Да и меня так наставлял…
— Что он вам говорил? — насторожилась я.
На лбу Эрин выступила испарина. Она смахнула капельки пота и произнесла:
— Его высокопреподобие велел мне запирать ваши двери и советоваться с ним, когда впускать князя.
В комнате установилась звенящая тишина. Никто не решился нарушить молчание.
— Иди, Эрин, — сказала я, а когда за камеристкой закрылась дверь, то Лили громко выругалась. У меня даже покраснели уши от ее слов.
— Где вы понабрались таких выражений?
— Там, где мне приходилось работать, и не такое услышишь. Ноэль Маррис слишком горит желанием разрушить ваш брак, Арана. Этого нельзя допустить. И где ваш супруг? Почему о его «возвращении» не объявили официально, а лишь шепчутся как крысы по углам?
— Мой брак давно разрушен, и мне безразлично, где Вемур.
— Не говорите так, — сказала Лили и задумалась. — А Маррис весьма интересная личность… Только занял свой пост и тут же принялся менять уклад местной жизни. Оказывается, даже нового повара пригласили с его подачи, «чтобы чревоугодие не развращало обитателей замка».
Меня тоже это удивило, но потом я вспомнила, что для царства это не такая дикость, как для меня. Я полагаю, что неприемлемо есть пресную пищу и спать в жесткой рубахе, а они считают традиции моей страны происками Тьмы. Для священнослужителя Маррис не сделал ничего необычного, даже его приказ Эрин вполне оправдан, ведь соитие, по мнению служителей храма, возможно лишь в определенные дни. Если мне не изменяет память, в год их не должно быть больше сорока. Но к счастью для жителей царства, нет такого заклинания, чтобы узнать, делали ли они нечто запретное. Правда… есть слуги, от которых можно узнать многое, если не все, о хозяевах замка.
— Я соврала вам, — призналась Лили. — Я знаю, что вам велели найти скипетр, но мне хотелось выяснить, что вам пообещал взамен Грасаль, и пошла на уловку. Вы не производите впечатления легкомысленной куклы, и мне любопытно, как он поймал вас на крючок.
— Вы могли бы просто спросить.
— И вы бы рассказали?
— Нет, — улыбнулась я.
— Я так и знала! — воскликнула она. — Крайне жаль, что Ноэль Маррис такой неприятный тип. Вам стоило бы к нему подобраться. Храм построен в самой старой части замка, не пережившей пожара в прошлом веке. Его практически не ремонтировали.
— Вы имеете в виду, что Вемур Нерстед может не знать, что в его замке хранится одна из главных реликвий Льен? — нахмурилась я.
— Вполне возможно, хотя не стоит ему слепо верить. Мне все еще интересно взглянуть на вашего мужа и выяснить причину его затворничества.
— А вы любопытная!
— Как и вы, — подмигнула она.
Ари стояла на пирсе, любуясь закатом, разгорающимся над Вльнистым морем. Пока никто не видел, она сбросила с ног ненавистные туфли и встала босыми ступнями на дощатый причал. Шершавое дерево, впитавшее в себя тепло солнца, щекотало горящую кожу. Шаловливые порывы ветра колыхали юбку, и Арана прижала руки к телу, чтобы та не задралась.
Смотря на необъятное море, она чувствовала себя болезненно одиноко вопреки присутствию людей на побережье. Отец и Сиена гуляли, возбужденно обсуждая какой-то роман, и Ари воспользовалась моментом, чтобы улизнуть. Пока глава дома Огненных искр не хватился ее, есть каких-то несколько минут, ради которых она и напросилась на прогулку у моря.
Красные волны неистовствовали подобно яростным языкам пламени и разбивались о столбы, на которых держался пирс. Вдалеке прыгали дельфины, и их влажные бока переливались в лучах закатного солнца, как начищенная до блеска сталь.
Арана полной грудью вдохнула соленый воздух. Кинув взгляд через плечо, она увидела заливисто смеющуюся сестру и отца, размахивающего руками
