распахнулась.
Барклай Норт ждал в большой гостиной, с балкона которой открывался вид на пустой пляж. Анджела одарила его лукавой улыбкой.
– Привет, – сказала она хрипловатым голосом.
– И тебе привет. Отлично выглядишь.
– Спасибо.
Она повернулась вокруг своей оси, и короткая тонкая юбка взметнулась. Тем утром Анджела нарядилась специально для Барклая, пусть это и не требовало долгих размышлений или больших усилий: короткая юбка, облегающая белая майка без бюстгальтера, простые шлепанцы; волосы собраны в хвост, увлажняющий крем и никакого макияжа. Чуть более дешёвая версия той одежды, которую Марк-Энтони и Лоанна заставляли её носить в особняке. Они знали, что любит Бартрам, её выбрали за атлетическое телосложение и хорошую форму, и одежда это подчеркивала. И разумеется, что любил один Норт, любили и все остальные. Чтобы это понять, не нужно разбираться в устройстве межпространственных соединений.
Крутанувшись, она оказалась перед Барклаем. Уронила сумку, обняла его, жадно целуя. Барклаю исполнился тридцать один год, и его уже назначили финансовым инспектором городской администрации Абеллии – Бартрам настоял, чтобы этот пост наряду с некоторыми другими оставался в ведении семьи. Возраст означал, что он был из последних Нортов-2, рожденных до Бринкелль. Таких, как он, больше не будет – Бартрам намеревался завершить лечение с полностью функционирующими гонадами. Всем будущим потомкам предстояло быть такими же, как Бринкелль, – от этой перспективы Анджела содрогалась. Барклай сильно завидовал сестре и обижался на нее, что очень упростило все для Анджелы с того момента, как она начала с ним флиртовать.
Поцелуй завершился. Все ещё широко улыбаясь, Анджела стянула майку, придав лицу выражение страстного «не могу дождаться».
– У меня кое-что для тебя есть, – промурлыкала она.
Барклай с трудом отвел взгляд от её обнаженного торса.
– Да?
Она достала перевязанную ленточкой коробку из сумки и протянула ему. Он открыл, слегка заинтригованный. Сняв крышку, он быстро и профессионально спрятал лёгкое замешательство.
– Спасибо, Анджела, – улыбнулся он с искренней признательностью.
– Знаю, это пустяк, – сказала она, обратив к нему лицо, на котором отражалась серьезность юности. – Но я хотела тебе что-то подарить. Хочу, чтобы ты знал, как много значишь для меня.
Его улыбка стала гордой. Как и ожидалось. Он покупал безделушки для девушек, не наоборот. Как все мужчины, особенно такие богатые, как Норты, он был склонен верить, что красивая девушка влюбится в него по уши. А именно так все и выглядело – ведь она очень многое теряла, узнай Бартрам об их интрижке, так что, наверное, ей нравился он сам, а не только его деньги и пост.
– Они причудливые, – сказал он. – Мне это нравится. Надену прямо сейчас.
– Нет, не наденешь. – Она стянула юбку и вывернулась из трусиков «танга». – По крайней мере не прямо сейчас.
Сначала они занимались этим в джакузи, как ему нравилось. Потом сделали передышку в сауне и снова покувыркались на большой кремовой кожаной кушетке в гостиной. Один раз она позволила ему взять себя у стены, раскинув ноги и руки, вся такая покорная, как нравилось Норту. Он прижимал её к стене, крепко держа за руки, пальцы к пальцам, ладони к ладоням. Она запустила захват, контуры и рецепторы перчаток записали его полные биометрические параметры.
После стены он взял из кухни бутылку шампанского, и они в итоге оказались в спальне, где она позволила ему слизывать ледяной шипящий напиток со своего живота и бёдер – в точности как это делал его брат-отец.
Понедельник, 11 февраля 2143 года
Городской виртуал в зонном театре показал, как такси подъезжает к бордюру напротив клуба «Саффрен» на Карлиоль-стрит, всего в нескольких сотнях метров от участка на Маркет-стрит. Из клуба задом наперед вышел человек и сел в такси. Он двигался вприпрыжку, словно наперекор силе тяжести.
– Идентифицируйте его, – сказал Сид Лорелль Бурдетт в контрольной комнате.
– Процедура распознавания уже запущена, – заверила она.
Такси отъехало от клуба и задом наперед вернулось на Уорвик-стрит, двигаясь в два раза медленнее, – детективы обнаружили, что так проще всего отслеживать транспорт, пятящийся по древнему лабиринту улиц Ньюкасла через мёртвые зоны покрытия порванных тралов и убитой магнитными импульсами смартпыли. Это было семьдесят четвертое такси, и Сид начал тревожиться, не вкралась ли в их работу ошибка, вызванная человеческим
