– Нет, – возразила она, – лорд Олдри поддерживал притязания безумного графа.
Все собравшиеся понимали, что это говорило не в пользу юноши.
– От дурного семени не жди доброго племени, – хмуро проговорил Яков Орвис.
– Мы не будем судить сына по поступкам отца.
Это были первые слова, произнесённые королём за всё время заседания совета. За эту манеру слушать, а не говорить народ уже давно окрестил его Конрадом Молчаливым.
– Я полностью согласен с его величеством, – сказал сир Гарен. – Поступок этого юноши требует мужества. Конечно, я не отрицаю его вины, но в нём есть благородство.
– Он назвал себя виконтом, не так ли? – вспомнил Дон-Кан. – Его отец мёртв?
Джон Гарен протянул руку к секретарю, и в неё тут же лёг желтоватый листок бумаги, исписанный аккуратным почерком. Почти магическим образом скромный слуга короля всегда знал, что от него потребуется, однако собрание никогда не замечало этого.
– Да, – подтвердил сир Гарен, ознакомившись с записью. – Похоже, на них напали какие-то разбойники. Это случилось в начале зимы. Уцелеть удалось только ему и ключнику его дома. Тогда орк и спас жизнь юного Олдри.
– Несчастное дитя, – проговорила герцогиня. – Сколько ему? Четырнадцать?
– Сентиментальность – одеяние женщины, – прокомментировал её слова Орвис.
– У вас есть дети, первосвященник? – обратилась к нему леди Редклиф.
– Вам прекрасно известно, что служители Наследия дают обет безбрачия, – ответил жрец с гордым достоинством. – Наши жизни принадлежат служению памяти Древних.
– Вот когда они у вас будут, – продолжила герцогиня, – я с радостью выслушаю всё, что у вас найдётся сказать по поводу сентиментальности.
– А вам известно, что в конце прошлой осени с каторги бежал опасный преступник, наследник безумного графа? – парировал Орвис. – Не вы ли уберегли это дитя от плахи, когда Восточное восстание было подавлено?
Герцогиня знала о побеге, но не подала виду.
– Кто-то пострадал? – спросила она, мастерски изображая удивление.
– Нет, но его всё ещё не нашли, – ответил первосвященник.
– Это никак не относится к теме нашего обсуждения, – пришёл на помощь герцогине королевский виварий.
– Мы можем лишить дом Олдри всех регалий и передать его земли в управление одному из соседей, – предложил Дон-Кан. – Например, виконту Пулю. Это будет хорошим жестом, если учесть, что его сын был опозорен на турнире, проиграв орку.
На следующий день после турнира победа была присвоена Мэтью Дювалю, но он так и не появился на людях. Возможно, из-за ранения, но, скорее всего, это объяснялось самим поражением, ведь Дюваля все заслуженно считали лучшим мечником Простора.
– И конечно, тот факт, что виконт Пуль долгие годы является почётным членом купеческой гильдии, тут совсем ни при чём, – уколол Дон-Кана сир Гарен.
– Вы делаете мне больно, дорогой друг. – В голосе купца была почти искренняя обида.
– Я – рыцарь его величества и капитан его гвардии, – гордо ответил Джон Гарен, но тут же добавил уже менее серьёзно: – Делать людям больно – моя работа.
– Тогда вы ничем не отличаетесь от Томаса Корна, – парировал купец, сравнив работу рыцаря с мрачными услугами сектома, королевского палача.
– Отличаюсь, – возразил рыцарь. – Я не испытываю от этого занятия удовольствия.
– Лишение дома Олдри регалий кажется мне… излишней мерой, – сказала герцогиня, желая вернуть разговор в нужное русло. – Подобное событие обычно бросает тень на всех нас. К тому же обстановка на Востоке всё ещё шаткая. Не стоит лишний раз подливать масла в огонь.
– Тогда что вы предлагаете? – спросил Дон-Кан. – Денежный штраф? Я слышал, что эти Олдри невероятно бедны.
– Я думаю, что наказание назначит его величество. – Произнеся это, леди Редклиф учтиво склонила голову в сторону короля. – Здесь мы можем положиться на его мудрость.
– Менестрель не мог бы сказать лучше, – поддержал её сир Гарен.
– Тогда в чём смысл всего этого совета? – разочарованно вопросил Яков Орвис, кровожадные желания которого не нашли поддержки у собрания.
– Ваши слова услышаны.
Король заговорил второй раз. Знак того, что собрание можно было считать оконченным.
– Однако леди Редклиф права, я приму окончательное решение во время суда. Засим я благодарю вас за службу, милорды. Вы можете быть свободны.
Советники откланялись и удалились по своим делам. Некоторое время король провёл с леди Редклиф, передавая наилучшие пожелания её семье и
