– Готовишь? Стираешь?
Снова нет.
– Видите? Она бесполезна.
– Я умею драться на мечах.
– Да неужто! – расхохотался великан. – Слышали, парни? Драться она умеет.
Он повернулся к одному из членов команды, тщедушному типу с одной бровью, и скомандовал:
– Фернандо! Дай девчонке свою саблю!
Слегка замешкавшись, Фернандо шагнул вперед и протянул Ас оружие. В глазах матроса читалась странная смесь сочувствия и презрения.
– Вот и ладно, – пророкотал великан. – Теперь посмотрим, из чего ты…
Закончить он не успел. Сабля в руке Ас со свистом взлетела прямо к его лицу. Лезвие мелькнуло возле горла капитана и отсекло клок бороды, который медленно спланировал к его ногам. На палубе воцарилась тишина. Наконец великан шевельнулся и провел рукой по оголившемуся подбородку. Ас уже решила, что теперь ей точно несдобровать, когда он снова разразился смехом.
– А она мне нравится! Пусть остается.
Ас с облегчением вздохнула – но тут капитан замахнулся и красивым хуком справа отправил ее в глубокий обморок.
Худощавый юноша с рыжеватой бородкой, Гарсия, оказался корабельным врачом – и первым, кого увидела Ас, когда пришла в себя в каюте на нижней палубе. Он-то и объяснил ей, что происходит. Великан, с чьей бородой Ас поступила так неуважительно, и правда оказался капитаном. Звали его Франциско Лопес, и «Гончая», забираясь все дальше на запад, преследовала его амбициозную цель.
Наперегонки с другим судном – генуэзским «Сан-Джорджо» – они направлялись в океан в поисках западного пути в Азию. Старые маршруты через Египет и Турцию, наследие Марко Поло, уже много лет были закрыты для путешественников из-за порядков, установленных мамлюкским и турецким султанатами. Добраться до Индии, Китая или Японии теперь можно было, только обогнув мыс Доброй Надежды (чего пока не удалось ни одному европейцу) или же выйдя в Атлантический океан, навстречу неведомому.
По словам Гарсии, Ас выбрала на редкость удачный момент, чтобы выбраться из своего укрытия. Стоило судну покинуть Севилью, как стало ясно: один из впередсмотрящих, и без того робкий парень по имени Диего, сильно боится высоты; желающих же заменить его в «вороньем гнезде» не нашлось. Пока Ас лежала без сознания, капитан Лопес решил отдать эту должность ей.
С того дня, коротая долгие часы высоко над палубой, Ас разрывалась между благодарностью к капитану и его команде, решившим не бросать незваную гостью за борт, и мыслями о том, доведется ли ей еще раз увидеть кондотьера и обещанные им две тысячи дукатов.
Спустя девять дней они встали в бухте острова Сан-Мигел – последнего приюта для тех, кто отправлялся из Европы в далекий Китай, чтобы пополнить запасы свежей воды. Вскоре паруса были вновь подняты, Ас заняла свое место в «вороньем гнезде», и перед ней раскинулась блестящая до рези в глазах голубая гладь. Лишь раз или два ей удалось заметить спины китов, которые поднимались к поверхности, чтобы выпустить водяной столп и, махнув хвостом, погрузиться вновь в безбрежные пучины. Все остальное время открывавшийся вид свидетельствовал лишь о том, что они забрались так далеко, как не отваживался никто другой.
Она заметила их на двенадцатый день пути. «Сан-Джорджо». Сначала это был лишь неясный силуэт; затем, когда «Гончая» подошла ближе, стали видны красные кресты на белых флагах и парусах. Ас передала весть капитану, и тот согнал к орудиям всех своих людей, опасаясь, что соперник подготовил им какую-то ловушку.
Расстояние между кораблями все сокращалось, и вскоре на палубе «Сан-Джорджо» обозначилась одинокая фигурка. Молодой человек, едва ли старше Ас – точнее, старше того возраста, на который она выглядела, – метался по палубе и размахивал шляпой, чтобы привлечь внимание. Стоило «Гончей» встать борт к борту с соперником – теперь их разделяло всего несколько футов, – как он бросился к сходням с криками «Слава богу! Слава богу, это чудо!». Не успел капитан Лопес отдать матросам приказ высаживаться на «Сан-Джорджо», как несчастный потерял сознание.
Пока команда «Гончей» обыскивала брошенный корабль, Ас помогла Гарсии перенести португальского моряка на нижнюю палубу. Вскоре он пришел в себя и уставился на своих спасителей, будто не понимая, люди перед ним или ангелы. Гарсия поднес ему чашку с водой и спросил:
– Как ваше имя?
– Пьеро из Лоди, – ответил незнакомец. – Посол его светлости Джана Галеаццо, герцога миланского.
– Что у вас произошло? – вмешалась Ас. – Куда все подевались?
– Погибли, – мрачно ответил Пьеро. – Все до единого.
– Почему?
– Вспышка чумы. Болезнь охватила корабль через четыре дня после того, как мы покинули Азоры. Мне уже доводилось встречаться с черной смертью, поэтому болезнь меня не коснулась. Я в одиночку предал погибших морю: завернул их в одеяла и перекинул через борт. Сперва я думал, что смогу изменить курс и вернуться на Сан-Мигел, но… Судно было слишком велико. Теперь мне не добраться на острова…
Ас и Гарсия обменялись взглядами, в которых читался один и тот же вопрос.
