зашевелил ноздрями, принюхиваясь.
– А пета убери. Он там такое шоу устроит… – Сельфина кивнула на воодушевившееся животное и подозрительно посмотрела на варлока, похоже, не видя между ними большой разницы. – Жрать все равно придется, иначе мы не сможем нормально соображать. Но только немного. Каждый кусок еды и глоток воды встанет поперек горла, поскольку вызовет или баффнет злющего адда. Надеюсь, понятно?
Все согласно кивнули, но я понимал, что бой будет для нас с Фэй непростым. Что уж там, хорошенько пожрать людоеды любили.
Двери закрылись, громко лязгнув за нашими спинами, едва мы перешагнули порог. Ловушка захлопнулась, одарив меня сборкой не самых приятных дебаффов: спазм, головокружение, слабость и апатия гармонично слились в единый отупляющий приступ. Синхронное урчание в животах однопартийцев подтвердило догадку – все чувствовали себя точно так же.
Магичка ошиблась лишь в одном – привлекательность еды не имела никакого значения. Организм властно требовал все, что способно дать хоть немного энергии. Сейчас я без раздумий отнял бы у Лапулиного кабана даже желуди.
Оказывается, раньше мы не испытывали настоящего голода. Это бесконечно сильное и властное переживание разительно отличается от хорошо знакомого посасывания под ложечкой из-за того, что пропущен обед. И это чувство кардинально меняло мироощущение, заставляя взглянуть на мир через особую «гастрономическую призму». Любая мысль теперь начиналась с вопроса: «Нельзя ли это сожрать?».
Краем глаза я поймал мутный плотоядный взгляд Фэй. Она облизывалась и жадно осматривала приятно-лакомые округлости нашего лидера. Я прекрасно понимал чувства суккубы. Людоедские склонности наших тел обусловили нездоровый зигзаг психики совершенно одинаково.
Главной опасностью стала нахлынувшая слабость. Ноги дрожали и словно вязли в трясине, но нас гнал вперед чудесный запах уже близкой еды. В горле пересохло, и жажда мучила не меньше голода. Шатаясь и держась друг за друга, мы вывалились в просторный зал.
Дневной свет через витражи высоких стрельчатых окон падал на ряд идеально сервированных столов, словно разноцветный прожектор. На белоснежной узорчатой скатерти красовались роскошные золотые чаши с изысканными горячими яствами, кувшины с вином и разнообразные соусники. Чего тут только не было: икра, балыки, жареная, копченая, паровая рыба, окорока и колбасы, курники, пироги с мясом и сыром, блины и оладьи. Олень, кабан, павлин, лебедь, кролики – затейливо украшенная дичь распознавалась по головам из сдобного теста, лежавшим у каждого блюда. От аромата разрезанного на куски жареного мяса сводило скулы, а рот наполнялся голодной слюной. Почетное место занимал отдельный столик с выложенной из креветок башней, основанием для которой служили омары и лангусты.
А в конце зала на троне сидело само воплощение голода – анорексичное существо с всклокоченными волосами и безумным взглядом. Устало кивнув, оно приветливо махнуло костлявой рукой, приглашая на пир.
Мозг потерял способность к логике и критическому мышлению. Должно быть, мы уже не помнили, с какой целью пришли и где находимся. Я непроизвольно вытянул руки вперед и бессильно царапал воздух, пока ноги несли тело к вожделенным столам.
– Стоять! – Вопль Сельфины вызвал просветление в уме, затуманенном предвкушением трапезы. – Только три глотка и по куску жратвы. Но не больше того, что залезет в рот за один раз!
Наивная… Ведьма просто не знала, на что способна пасть голодного людоеда. Похоже, она прекрасно растягивалась. Наверное, я стал похож на змею, заглатывающую жирного кролика. В рот залезло столько, что я не смог дышать.
Фэй не отставала. Ее щеки неприлично раздулись, отчего она походила на запасливого хомяка, разом запихнувшего в себя урожай всего года. Суккуба титаническим усилием воли оторвала себя от стола и дожевывала на ходу, роняя куски на пол. Лапуля хитроумно заслонила собой тарелки, но ее челюсти энергично работали. Ну а Макс, не мешкая, схватил в каждую руку по тарелке и торопливо давился едой из обеих.
– Смирно! Всем два шага от стола! Руки за спину! – промычала Сельфина с набитым ртом. – От стола, я сказала! – Магичка отвесила варлоку пинка, отчего тот уронил обе тарелки.
Мы с трудом, но очень вовремя отвалились от яств. Расплата за разнузданное хомячество настигла почти сразу. Огромная рогатая сороконожка с шипением выскочила из-под трона и неслась к нам со всех ног. А их у нее оказалось с избытком. Острые когти бесчисленных лапок звонко стучали по мраморному полу чечеткой. Длинное сегментированное туловище покрывали мощные защитные пластины, которые шевелились, как живая волна. Две передние лапы заканчивались острыми крюками, готовыми разорвать жертву на части.
Похоже, сожранная еда баффала одновременно и нашу группу, и монстров, но в разной пропорции. Сороконожка выглядела упитанной и очень шустрой. Мы тоже почувствовали себя лучше, но, видимо, не так хорошо, как она. Теперь я наконец смог поднять перед собой щит, который не выронил только потому, что собирался сгрести в него несколько блюд.
Эфес «Мары» заворочался в руке, устраиваясь поудобнее. Клинок налился темно-красным и будто дрожал от нетерпения в предвкушении схватки. Чувство голода немного утихло, но в ногах до сих пор чувствовалась слабость. А надо как-то перехватить сороконожку, пока та не ваншотнула самого прожорливого члена пати. И судя по всему, проворная тварь нацелилась прямо на Фэй.
– Агро на танке! – крикнула Лапуля после того, как за моей спиной коротко свистнуло.
Огненный трассер прочертил воздух, образовав дымящуюся входную воронку в хитиновом панцире. Цепочка микровзрывов приподняла щитки на спине моба, отметив траекторию перемещения «стрелы-хозяйки» внутри тела.
