И еще грэмы. Чертовы фанатики вечно путаются под ногами.
Нужно с ними разобраться.
Поскольку Ульрика не было в городе, появилась прекрасная возможность выполнить заказ. Хотя это и звучало немного странно.
Виктор размышлял, как лучше проникнуть в номер. Через окно? Слишком просто. Может, сделать лаз из соседней квартиры? Выпилить люк – и привет. Наверняка в номере установлены хитроумные ловушки. Виктор прихватил две сумки с инструментами – нужно быть готовым ко всему.
Ключ обнаружился под ковриком. Но не это насторожило убийцу больше всего. Дверь в номер была приоткрыта. На секунду Виктора охватил ужас.
Ульрик вернулся.
Убийца всхлипнул. Что за наказание! Он лишь хотел сделать доброе дело на Котовство! Ульрик сам попросил. Виктор старался не думать, насколько это в духе ходивших о первом мэре Блэткоча легенд. Мол, Генри настолько хорош, что вынужден платить врагам: иначе те вообще отказывались иметь с ним дело.
Идеальным вариантом было напасть, пока Ульрик спит. Вот только, согласно тем же легендам, первый мэр Блэткоча не смыкал глаз ни днем ни ночью.
Прошла минута, другая. Виктор по-прежнему был жив. Может, в номере не Ульрик? Но кто тогда? Убийца тихонько скользнул внутрь.
Люди N, двое. Отдирали половицы. Грязно работают. Кто так устраивает засаду? Виктор вытащил нож. Следует наказать дилетантов.
Расправившись с конкурентами, Виктор установил бомбу. Стоит Генри, то есть Ульрику, открыть дверь, раздастся взрыв. И будет неважно, спит он по ночам или нет.
Убийца в последний раз окинул взглядом номер. Вроде ничего не забыл. Машинально снял с полки книгу, полистал. Чушь – учебник какой-то. Виктор положил книгу обратно. Уходить придется через окно. Пора.
…Ругая себя последними словами, убийца вернулся в гостиницу: забыл вернуть ключ обратно под коврик. Иначе как Ульрик откроет дверь? А все проклятое волнение. Или страх?
На выходе Виктор столкнулся с грэмами. А этим-то что тут понадобилось?
– Полагаю, Лингву мы больше не увидим, – фигура № 1 изобразила скорбный тон. Вышло похоже.
– Он участвовал в Турнире Самоубийц, – пожал плечами Седвик. – Конец был немного предсказуем.
– И все же нехорошо получилось.
Они помолчали, соблюдая приличия.
Балахон фигуры № 1 все еще был чернее ночи, а капюшон скрывал лицо надежнее некуда, но Седвик не мог не отметить, что сегодня глаза начальства походили на две буквы «о». Строчную и прописную. Вот так: «о-О». Седвик видел в зеркале нечто подобное третий день подряд.
– И эта его улыбочка, – вздохнула фигура № 1.
– Мерзкая, согласен.
– Повезло ему, что мы не нашли книгу, – каждое слово, произнесенное фигурой № 1, источало сарказм. – Ты ведь хотел его сразу прикончить.
– Я отправил ребят в гостиницу, – пропустил Седвик колкость мимо ушей. – Пусть еще раз обыщут номер. Посмотрят, что и как.
– У нас осталось мало людей, надеюсь, ты ничего не упустил?
– Ульрика нет в городе, так что все пройдет отлично. Ручаюсь.
– Я не хочу понапрасну критиковать, инспектор, – сказала Белинда, – но на втором испытании они играли в карты. А на третьем – пили. Кажется, вы ошиблись.
Уэнделл Сепп хмурился и больше не казался уверенным ни в чем.
– Может, вкусы блэткочцев изменились? И этот Механический Человек, о котором все твердят, кто он?
– Ерунда, выдумка и пустые суеверия, – отмахнулся Уэнделл.
Инспектор сидел во главе стола для совещаний. Слева и справа мерцало по телетранслятору. Из одного смотрел председатель Департамента профпригодности Теадеус Фрок, из другого – Белинда. На лице директора фирмы «Брайан и Компания» без труда читалось: «Ну, я же вам говорила».
– Мне казалось, Турнир Самоубийц будет более… самоубийственным, – подал голос Теадеус.
– Мы теряем время, инспектор, – сказала Белинда. – Нужно что-то решать.
– Ничего не понимаю, – пробормотал Уэнделл. – Вино, блэкджек этот… А на первом испытании? Что было на первом?
– Не все ли равно? – пожала плечами Белинда. – Ульрик-то жив.
– Н-да, – согласился инспектор. – Незадача.
