– А как твои приступы? Часто случаются? – спросила я и села на кровать.
– Постоянно. А почему ты в халате? – Бриджит провела по лацканам моего белого халата.
– На работе я ношу такой же. Что ты сейчас читаешь?
– «Габриэлла, корица и гвоздика» Жоржи Амаду. Читала ее?
– По-моему, да. Там о небольшом городке в Бразилии. Да?
– Да. О нем и его жителях. Знаешь, ко мне совсем перестали приходить друзья из школы. А когда я читаю и если персонажи в книгах очень ярко описаны, они для меня словно оживают. И даже когда я дочитываю очередную книгу, эти персонажи не уходят. Они остаются со мной, и когда я думаю, как поступить, то представляю, как один из них поступил бы. Это мне очень помогает.
– Понимаю, о чем ты. А я всегда представляю, как бы поступила Ким из прошлого и Ким из настоящего. Правда, это редко работает. Мнения вечно разделяются.
– А почему ты без Бена? Его сегодня не было, – сказала Бриджит и устроилась поудобнее.
– Он не смог. Но сказал, чтобы я позаботилась о тебе.
– А-а-а. Ясно.
– Бриджит, послушай меня. Я хотела тебя спросить об одном, – и вновь мне сложно выдавить из себя слова, которые человек может и не понять. – Скажи, ты устала так жить? Я про постоянные приступы, больницы, уколы, эксперименты, боли.
– Очень. Но мама продолжает меня возить к новым врачам. Я им уже даже больше рассказываю, чем она. И мне хочется от этого всего отдохнуть.
– А ты же знаешь, что вылечить тебя не могут?
– Знаю. Причем уже давно. Мама думает, что я ничего не слышу, но я всегда подслушивала. И не понимаю, почему они не могут от меня отстать, если ничего сделать нельзя, – она развела руками.
– А если бы ты могла, хотела бы это все закончить? Прямо сегодня? – спросила я и затаила дыхание.
– Ты имеешь в виду – умереть? – спросила она и посмотрела на меня своим необычайно взрослым взглядом.
– Если прямо говоря, то да. Без мучений, без страха, без боли. Ты просто заснешь, и больше не будет никаких трубок, капельниц, уколов и приступов.
– И ты это можешь сделать?
– Могу, – я провела рукой по ее плечу, – но только если ты уверена, что хочешь этого. Я просто не могу смотреть на то, как ты мучаешься. Твои родные никогда не предложат тебе этого, так как они тебя слишком любят. А еще они слишком эгоистичные. Они готовы смотреть, как ты мучаешься, лишь бы не отпускать тебя. Они будут слишком скучать по тебе. Но ты страдаешь. Это гораздо хуже.
– Я рада, что хоть кто-то это понимает. Это ведь не жизнь. Это даже не я. Для них я всегда буду ребенком, и моего мнения никто не спросит.
– И что ты думаешь?
– Дай мне минутку. Мне нужно посоветоваться, – сказала она и немножко улыбнулась.
Я сидела не шелохнувшись и не отвлекала ее. Но удивительно, что она была так рассудительна, что в ее глазах не было ни капли страха или удивления. Она очень начитанный ребенок и уже слышала про то, как люди уходят из жизни, когда им невыносимо жить. Как бы я поступила на ее месте? Не знаю. Сейчас, скорее всего, согласилась бы. Все равно все вокруг настолько серого цвета сейчас в моей душе, что умерев, я бы и не заметила, что что-то изменилось.
– Хорошо, – произнесла Бриджит спустя пару минут. – Я согласна.
– Ты уверена?
– Да. Абсолютно, – сказала она и поудобнее села на койке.
– Хорошо, – она и правда гораздо смелее многих моих взрослых знакомых. Может, даже смелее меня. – Ты любишь шоколад?
– Мне нельзя его. Аллергия.
– Сегодня можно. Сегодня тебе можно все, – сказала я и улыбнулась как можно добрее.
– Тогда люблю.
Я залезла в свою сумку и достала из нее упаковку шоколадных конфет с ореховой стружкой, пипетку, маску с респиратором и пузырек с моим фирменным ядом. Все это я сложила на стол, а сумку убрала на пол.
Первым делом я надела маску и убедилась, что она сидит плотно. Этот яд – мое произведение искусства. Его невозможно определить, но его концентрация так сильна, что от одного запаха можно потерять сознание. Я открыла коробку с конфетами и достала одну из них. Потом аккуратно сняла герметичную крышку с пузырька с ядом и опустила в него пипетку. Поднесла ее к конфете и капнула на нее пару раз. Этого более чем достаточно. Затем аккуратно закрыла пузырек, выкинула пипетку в мусор и, убедившись, что все в сумке аккуратно сложено, сняла маску. Мы обе смотрели на конфету, не отрывая взгляд, как вдруг в начале коридора послышались шаги. Бриджит испуганно посмотрела на меня и прошептала:
