начинался.
Казаки преодолели еще один коридор, когда из-за поворота выскочили четверо буканьеров. Как и первые, уже облаченные в скафандры, кто боевые, а кто в легкие, аварийные, со шпагами на изготовку, они немедленно попытались атаковать. Перевес в силах пока еще был у звена Найденова. Даже после потерь у него осталось шесть абордажников. С ним – семеро. Правда, двое имели легкие ранения, но аптечки сработали, выплеснули в кровь обезболивающее, а оставаться в стороне казаки не захотели сами.
Дальше стало тяжелее. Казаков осталось шестеро, причем ранения имели уже ровно половина. Очередных же противников вывалила целая толпа, и сосчитать их сразу Георгий не успел, да и зачем? Сколько бы ни было, надо прорываться вперед.
Тут уж пришлось откровенно туго, но откуда-то вынырнули свои, и во главе подкрепления подъесаул сразу увидел друга Федора. С такими габаритами узнать немудрено даже в скафандре. Его появление и решило дело. Здоровенный пластун двигался настолько стремительно, что уследить за ним было трудно, а каждый удар был настолько силен, что при удаче разрубал противника едва не наполовину, а при неудаче как минимум серьезно ранил.
– Вы откуда? – Вопрос был глуповат, но задан совершенно машинально.
– Прогуливаемся. Не желаете составить компанию? Вместе всегда веселее.
– Давай.
Все-таки народу на эсминце было многовато. Даже с учетом внезапности нападения судьба боя была неопределенной. Противника губило то, что он действовал мелкими группами. Скорее всего, не все уцелевшие буканьеры успели прийти в себя, кто-то наверняка спал, кто-то был занят, а тут требовалось в первом случае проснуться и начать соображать, во втором – добраться до кубрика и облачиться в скафандр. Если тот самый кубрик еще имел атмосферу. В итоге же получилось, что до сих пор в каждой схватке казаки имели некоторый перевес, и потому им удавалось выходить победителями. Жаль лишь, что за победу тоже надо платить. Но это уже дело служивое…
В одну из пауз Найденов обнаружил, что левый рукав скафандра прорублен и покрыт свежезатянувшейся пленкой, однако боли не чувствовал. Обезболивающее в таких случаях впрыскивалось автоматически, и в итоге даже не понять, насколько серьезно ранение. Рука вроде действует, следовательно, тяжелым оно быть не может. Заживет до свадьбы. С учетом того, что в ближайшее время жениться Георгий не собирался. И не на ком, и как бы незачем.
Потом стало легче. Цинично говоря, буканьеры кончились. Или хотя бы стали подходить к концу. И вот святая святых любого корабля – рубка.
Она уже была захвачена, и другая группа казаков бродила среди покореженного пульта. Причем покореженного явно не в бою. Капитан буканьеров сообразил, что шансов на победу у него нет, и сделал все, чтобы хотя бы замести следы. Вся навигационная аппаратура была уничтожена, а вместе с ней – информация о пиратских базах. Способ был выбран самоубийственный: главарь просто выстрелил рядом. Судя по повреждениям – из малого плазмобоя. Силовой каркас сместился, и часть рубки размазало. Вместе со стрелком. Было бы оружие помощнее, весь центральный пост прекратил бы существование. Но, к счастью, мощного оружия под рукой не имелось. Да и кто будет держать его в подобных помещениях?
– Ну, так вот… Достойная смерть, – вынужден был признать Федор. – Будем надеяться, что запасной командный пост в лучшем состоянии. Да… Командирам групп доложить о потерях.
Рукопашных без них не бывает. Да, казаки учатся владеть шашкой с детства, едва не с младенчества, но и буканьеры, как любые пираты, тоже умеют многое. У них от степени владения клинком тоже жизнь зависит. Не говоря о возможности чего-нибудь добыть.
– Связь с «Неустрашимым», – опомнился Найденов.
Кто-то уже возился с соответствующим пультом. Благо, уничтожать его у бывших владельцев корабля необходимости не было. Как и у казаков. Это антенну дальней связи уничтожили в первую очередь. Ближней никто не трогал.
Доклад был кратким и лишь в общих чертах. Корабль захвачен, состояние навигационного пульта плачевное, потери уточняются. По предварительным данным, есть шестеро пленных, но трое из них едва живы. Срочно прошу медика. Приступаю к осмотру и к допросу.
Допрос дал и сравнительно много, и одновременно мало. На беду, как обычно в подобных случаях и бывает, командный состав эсминца погиб, а в плен попали лишь рядовые абордажники да пара техников. Даже накачанные препаратами, многого поведать они не могли. Вернее, материала для размышлений было достаточно, не хватало главного: конкретных координат.
Ситуация оказалась гораздо хуже любых предположений. Все последние годы буканьеры вели активную вербовку любителей вольно пожить чуть не по всему обитаемому космосу, и теперь в их распоряжении имелся гигантский флот минимум в сотню вымпелов, а другие пленные называли и три сотни. Никаких точных цифр, точные и капитаны могут не знать. Разумеется, преобладали корветы и фрегаты, но имелись вспомогательные крейсера и даже тройка тех, к кому «вспомогательный» отнести было нельзя. Настоящие типа «Бруклин», построенные на верфях Содружества Американской Конституции и доставшиеся буканьерам через третьи руки. Впрочем, точно так же они закупили и некоторые корветы. Владельцев верфей мало интересовало, куда дойдут построенные корабли, лишь бы получить неплохие деньги. А ведь еще имелись «Мистрали», которые при желании тоже можно вооружить, а по слухам, и не только они…
Дальнейшее вытекало из ситуации логически. Корабли порою нуждались в ремонте, люди – в питании и развлечениях. Да и одним разбоем такая орава прожить не могла. Потому в распоряжении буканьеров имелось не то три, не то четыре планеты. В том смысле, что на четвертой никто из пленных сам не
