пытался быстро сообразить, что произошло и какие важнейшие действия нужно немедленно предпринять, массивная дверь с грохотом распахнулась, и в комнату буквально вполз на четвереньках сильно потрепанный и немного побитый Исаак Ньюртон в одних черных колготках на костлявом голом торсе, за спиной которого переглядывались бравые рыцари из особо подготовленной личной охраны короля. Не в силах ничего сказать, кроме телячьего мычания тонкими дрожащими губами, судорожно икая, он просто протянул в похолодевшие руки Альберта замызганную бумажку со свежим запахом печатных чернил:
На минуту потерянный Альберт остолбенел, уставившись в невидимую точку где-то на стене, а проклятая бумажка выпала из его замерших пальцев и, плавно раскачиваясь в воздухе, медленно упала на мягкий ковер. Он почувствовал, что вся его столь успешная и правильная жизнь резко и безвозвратно усложнилась на его безопасном верхнем уровне. Едва стоящий на ногах король не подозревал, что сразу после вчерашнего праздничного ужина в узком кругу Высшего совета, получивший все возможные блага жизни Томас не отправился к себе домой довольствоваться достигнутым, а незамедлительно пошел к своему легкому на подъем другу Алену, которому рассказал почти все, что знал. Когда шокированный приятель с паскудной болью в патриотичном сердце осознал, что все это, действительно, правда, они всего за полчаса разработали невероятно дерзкий, жутко коварный и почти гениальный план.
Сначала они тщательно обдумали каверзный текст той самой листовки, куда именно Ален для колких эмоций добавил немного красочной клеветы для тех, кто вдруг засомневается в правдивости ее содержания. Затем они захватили печатника и его сына, а потом заставили их изготовить до утра столько судьбоносных листовок, сколько они только смогут. Взяв из сильных и уверенных рук авторитетного героя Томаса Юрга лист с невероятным текстом, взбешенный мастер типографии сам лично созвал всех своих родственников, измученных последними событиями в королевстве, и они дружно и с большим энтузиазмом сделали оттиски нескольких тысяч убийственных экземпляров листовок.
Пока в ударном темпе печатались листовки, вовсе не собирающийся ложиться спать Томас оперативно разыскал пару дюжин выживших на вулкане рыцарей, что вернулись с ним в Парфагон. Он показал им ценные бумаги со свежей подписью самого непогрешимого Альберта, согласно которым доблестного юного трибуна буквально накануне назначили главнокомандующим Королевской рыцарской армии Парфагона и присвоили ему высшее звание легата, что подтверждал новенький золотой жетон на камзоле. Затем он приказал немедленно оцепить до обеда наступающего дня небольшой квадрат недалеко от Южных ворот и никого в него не впускать и не выпускать. Неглупые воины сразу сообразили, что в центре блокированного района совершенно случайно оказался прекрасный замок Альберта, но никто не сказал ни единого слова по этому радостному поводу.
В итоге к утру напечатанные листовки раскидали во всех самых проходимых местах города, например, у рынка и на Аллее героев, и уже к полудню вся шокированная столица гудела, гневно обсуждая их невероятное содержание. В неведении оставался лишь спящий Альберт, его невинная дочь и их личная охрана, которые были надежно изолированы в замке.
Расчет Томаса и Алена был прост. Натерпевшись боли, страдания и унижения, парфагонцы все последние месяцы пребывали в состоянии постоянного стресса. Ожидающееся тотальное нападение окрепшего и обозленного Арогдора, а также вероятность скорой верной смерти окончательно лишило их способности рационально и трезво мыслить. Получив почти правдивые сведения, хотя и не подтвержденные никакими реальными фактами, обреченные люди уцепились за них, так как они давали хоть какое-то объяснение происходящему и надежду на выживание. Добавленная клевета лишь окончательно уничтожила в их глазах оступившегося короля, на которого в мгновение ока перекинулась вся их злость и разочарование, накопленные за все это время, и которые до сих пор было не на кого излить. Конечно, далеко не все поверили в глуповатые листовки, но для достижения цели новому легату нужна была только разъяренная толпа из самых горячих голов, действия которых выглядели бы, как отражение реального гнева заброшенного народа, даже если их – всего один процент.
– В подвал! Срочно! – крикнул король Ньюртону и зло достал из внутреннего кармана камзола небольшой вытянутый стальной предмет. – Выдаешь бластеры охране и ко мне в башню Элизабет! Понял?!
– Бегу!
– Быстро, Исаак!
Сам Альберт быстрым шагом немедленно направился к принцессе, взяв с собой всю имеющуюся охрану, но уже в тронном зале его встретила разъяренная толпа и быстро зажала меж массивных мраморных колонн. Однако взбешенный и агрессивный король вовсе не собирался сдаваться и стал храбро отстреливаться из своего диковинного оружия, напрочь перепугав и поразив сознание вторгшихся подлых изменщиков, а также своих преданно сражающихся верных воинов, которые до сих пор ничего не понимали. Из его миниатюрного бластера с неестественным гулким звуком на короткий миг появлялся тонкий синий луч, с шипением прожигающий встреченные на своем пути тела и даже прочные доспехи. Увидев это, испуганная толпа с животным криком ринулась из проклятого замка, пока чья-то меткая рука все же не осмелилась запустить стрелу прямо в магический бластер, чуть не оторвав
