Новоиспеченная первая леди королевства с добрейшей улыбкой на устах предвкушала скорую неминуемую и жесткую расправу над своей главной соперницей. Она знала, что эта худенькая девочка, должно быть, в полной растерянности наблюдает за происходящим в одно из вытянутых окошек и видит ее нетерпеливые взгляды в свою сторону.
– Великий народ Парфагона! – вышел вперед Питер Калица, отчего весь город погрузился в мертвую тишину, – после многолетних предательств и страданий, которые обрушились на наше королевство, мы вновь обрели надежду на светлое будущее и мирное существование. Согласны ли вы считать своим королем героя, воина, легата и главнокомандующего Королевской рыцарской армии Томаса Юрга и быть ему верными и преданными подданными до последней капли вашей крови?
Восторженный рев толпы, кидающей вверх цветы, маленькие чепчики, широкополые шапки, шапероны и даже тяжелые сверкающие на солнце шлемы, оглушил весь город. Среди этого радостного рева можно было отчетливо расслышать недовольное гудение, свист и ругательства, но это уже ничего не меняло. Умиротворенный Томас медленно подошел к улыбающемуся Капице, которому один из офицеров подал в руку строгую и угловатую золотую корону без каких-либо излишеств:
– Объявляю легата Томаса Юрга королем великого Парфагона Томасом Первым! – громко прокричал канцлер, осторожно надевая корону на высокого рыцаря и с трудом себя слыша от бешеного рева ликующей толпы:
– Да здравствует король!
– Да здравствует Парфагон!
– Да здравствует Томас Первый!
Коронованный селянин повернулся к преданным ему парфагонцам и со слезами на глазах произнес будоражащую сердце клятву:
– Я торжественно клянусь, что буду добросовестно служить великому Парфагону и в полную меру моих сил буду поддерживать, охранять и защищать всех его жителей и все подданные ему территории.
– Да здравствует король!
– Да здравствует Парфагон!
– Да здравствует Томас Первый!
После долгого и бурного приветствования своего народа, покрасневший от волнения король в сопровождении своей лучезарной жены проследовал под аркой с барельефами в свой замок, где направился в величественный тронный зал. Там, среди широких мраморных колонн и огромных люстр, ожидали многочисленные слуги и длинные столы с праздничными угощениями для самых высоких персон столицы. Все еще дрожащий Томас поднялся по ступенькам к возвышающемуся трону, огромная позолоченная спинка которого имитировала по форме жаркое пламя, и после некоторого колебания присел на его черное кожаное сидение, практически не почувствовав ничего необычного, вопреки собственным тщетным надеждам и ожиданиям. В глазах окружающих он стал богом, а сам как никто другой понимал, что остался простым наивным мальчишкой, глупым деревенщиной, даже когда своим нежным и мягким местом присел на такое легендарное и важное седалище.
Глава 10
Спасительный синий дождь
Первые дни молодого короля прошли как в беспросветном тумане. Если раньше в его простой жизни было не так много забот, как он отныне отчетливо понимал, то теперь он должен был с раннего утра до позднего вечера решать самые необычные проблемы жизни королевства, о существовании которых раньше и не подозревал. Хотя большинство вопросов продолжал контролировать сохранивший свой пост канцлер Питер Калица, самые принципиальные проблемы и общую политику управления, а также детали подготовки к скорому вторжению все равно нужно было решать самому Томасу. Во всем этом он пока плохо разбирался и потому каждый шаг давался с большим трудом, ведь теперь рядом не было всегда готового подсказать или помочь опытного Нильса.
Когда самые критичные вопросы и задачи были сняты, он все же решил подробнее поговорить со всегда спокойным Капицей и понять, что же реально происходило на Селеции до его коронации. Они встретились в круглой комнате Королевского совета, где Томас уже без чужой подсказки занимал свое законное место в самом удобном кресле во всей столице, хотя до сих пор не отказался от простого синего рыцарского камзола:
– Питер, вы будете со мной откровенны?
– Нет смысла что-то скрывать, Ваше величество, – как всегда мягко ответил Калица и вежливо улыбнулся своим исхудавшим и уставшим за последние
