– Братаны, мы вам тут не это!
– Пожрать дадите или нет, шакалы?
В полном шоке от вони и манеры общения, которую им придется тщательно соблюдать, агенты молча понаблюдали за своими новыми соплеменниками и вскоре озадаченные пошли обратно к пологой лестнице, так и не выдавив из себя ни единого слова. Пребывающие в замешательстве члены банды, лишь бросили им вслед недовольные возгласы и продолжили отчаянные мольбы дать хоть немного еды и воды.
– Центурион, вы их совсем не кормите? – удивился Томас.
– Конечно. Они больше не нужны?
– Вроде, нет.
– Согласен. Устранить! – скомандовал Коннелл, и трое охраняющих подвал, облаченных в доспехи рыцарей с довольными ухмылками достали мечи из ножен и с топотом устремились вниз к обреченным разбойникам.
Поднявшись в аскетичный кабинет коменданта, где из мебели были лишь простой стол и стулья на деревянном полу, Томас и Ален были поражены озлобленностью взаимоотношений с Арогдором и его жителями, к которым неожиданно возникло кроткое и неуверенное сочувствие. Им лишь с содроганием оставалось слушать раскатывающееся по Башне эхо отчаянных животных криков приговоренных к жестокой погибели разбойников.
– В общем, не знаю, что вы там задумали и не мое это дело, – ворчал Коннелл, усевшись на свое место и приступив, аппетитно причмокивая, грызть жареные ребрышки, которые в изобилии ждали компанию в ведре на столе, – но я готов вас в случае чего вытащить, если вы будете не выше одного дня пути.
– Мы надеемся, что до этого не дойдет, и…
– Конечно, вы вообще не вернетесь.
От такой грубой реальности, витающие в облаках агенты одновременно переглянулись, выронив из рук обглоданные кости. Но видавший виды Коннелл упрямо стоял на своем:
– Если случится чудо, главное – добраться до нижней части ущелья. Через пять дней я поставлю там дозор, который будет вас ждать неделю. Не успеете – ваши проблемы.
– Спасибо и за это, – лишь оставалось ответить готовому на все Томасу, продолжая наедаться нормальной пищей, которую мог еще не скоро отведать вновь, в отличие от окончательно шокированного Алена, вдруг ставшего подозревать, в какую мрачную передрягу его затягивают на самом деле. Что-то ему подсказывало, что предстоящий праздник может весьма скверно закончиться, а томная служба в Башне совершенства была не так уж и плоха.
Беспокойно переждав бесконечно длинную ночь в Башне, дрожащей от безмятежных храпов целой центурии громадных рыцарей, новоиспеченных разбойников ранним утром доставили максимально глубоко к основанию вулкана и оставили в тумане хвойного леса и его чистейшем свежем воздухе с ароматом вязкой смолы. Оделись они в те самые поношенные кожаные сапоги, дырявые штаны и окровавленные меховые жилетки, а из оружия пришлось взять лишь топоры и кинжалы, так как ничем другим их сородичи обычно не пользовались. Переглянувшись, друзья молча пошли вверх по протоптанному пути вдоль русла кристально чистой Шестой реки. Периодически они натыкались на стада пасущегося скота и даже скромные фермы, где трудились обычные крестьяне, которые, едва завидев опасных в этих краях гостей, немедля бросали все из рук и прятались в своих жалких домишках, а то и вовсе убегали подальше в непролазный лес. К удивлению Томаса и Алена, уклад жизни у подножия вулкана практически ничем не отличался от приграничных территорий Парфагона: те же обычные люди, те же безразличные коровы и заросшие бараны. В общем, все было то же самое, разве что заметно беднее.
Со второго дня, после короткой ночевки в расщелине меж огромных валунов, ущелье становилось все более каменистым и обрывистым с каждым пройденным порогом все более беспокойной и шумной реки. К этому моменту уже можно было любоваться шикарными видами половины равнинной Селении, что навивало агентам романтические идеи и дорогие сердцу воспоминания.
– Ты слышал? – вдруг спросил Ален.
– Что?
– Вот. И вот, – вертел он головой. – Кто-то кричит.
И действительно, прислушавшись, Томас расслышал слабые крики и смех с западного склона, откуда-то из глубины кедрового леса. Достав топор, он сразу пошел по направлению к этим звукам.
– Постой! Ты куда? – попытался его остановить Ален. – Нам нельзя отвлекаться, у нас другие задачи. Стой!
Но Томас уже не слушал, поэтому его раздосадованному другу не оставалось ничего другого, как пойти следом, рискуя нарваться на неприятности намного раньше, чем на безудержное веселье, тщетно ожидаемое уже несколько месяцев кряду.
Поднявшись немного вглубь заваленного сушняком леса, они увидели картину, которую невозможно было даже представить во владениях цивилизованного Парфагона: на небольшой поляне лежал измученный и раненый челоконь с помятым черным ирокезом на голове, а вокруг него суетилась очередная шайка лысых разбойников, сплошь в бурых медвежьих жилетках. Двое членов банды пытались снять седло, а главарь, самый маленький и шустрый из них, бодро бегал вокруг окровавленной жертвы, разглядывая ее мясистые сухие мышцы и сверкая лезвием огромного изогнутого кинжала в
