безуспешно добраться до родного Арогдора.
Как выяснилось, челокони больше всего на свете боялись пойти на мясные изделия, которые из них получались весьма недурные на вкус. Поэтому он никогда не переставал всех подряд благодарить только за то, что из него не собирались делать колбасу или сосиски. Поняв, что необычные разбойники действительно не намеревались этого делать, настрадавшийся Билл несказанно обрадовался. Когда же сердобольные друзья заботливо перебинтовали его сломанную правую руку, старательно наложили грамотную шину и затем аккуратно поправили его модный ирокез, то он окончательно расслабился и наивно согласился помочь обойти все дозоры своих войск, чтобы без лишних проблем выйти к главному входу в кратер – Вратам свободы.
В итоге, добродушный Билл действительно заранее показал многочисленные позиции и маршруты следования дозоров мутантов, что спасло много времени и нервов агентам Парфагона, которые иначе могли бы не добраться до вершины вулкана. Когда компания остановилась на последнюю ночлежку в глубине холодной и бесконечной пещеры, они кремнием высекли искры на заранее припасенное высохшее гнездо какой-то мелкой птички и разожгли согревающий костер из также раздобытого по пути сушняка. Разложившись вокруг потрескивающего пламени, разморенная компания с наслаждением перекусила последними запасами вяленого мяса с толстыми жировыми прослойками, после чего Томас решил задать вопрос, мучивший его с того самого момента, когда он увидел первого челоконя в своей жизни:
– Скажи, что тебя заставило выбрать такую мутацию?
– Правда, зачем? – тоже задумался Ален. – Ни тебе богатств, ни уважения, ездят на тебе, приказывают. Как-то скромненько и без амбиций.
– Ну, это как посмотреть, – важно начал Билл. – Мало кто знает, сколь много больших преимуществ у нас есть. Спасибо!
– Например? – не терпелось узнать Томасу.
– Все мечтают жить счастливо. Так?
– Так.
– А что такое счастье? Это жизнь без стресса, без проблем, чтобы еда всегда была и тепло, чтобы тебе не надо было решать сложных задач, чтобы не надо было иметь большой ответственности, чтобы работы не так много было, чтобы жить, спать и ни о чем не думать, чтобы…
– Мы поняли, – прервал его Ален.
– Короче, чего из этого списка у меня нет, а у вас есть? – спросил сияющий Билл, чье круглое лицо чуть не треснуло от гордости за свой гениальный вопрос.
– Хитрец!
– Ну, серьезно? Чего из этого списка нет у меня, а много ли есть у тебя? Меня лишь иногда берут в набеги на Парфагон или еще какие-нибудь редкие задания. В остальное время меня кормят и поят, а в голове всегда спокойствие и расслабление. Сплю и ем – вот и вся моя беззаботная жизнь, по сути. А ведь кто-то еще считает нас идиотами!
Конечно, ни Томас, ни Ален не могли возразить Биллу, тем самым раскрыв свое истинное происхождение, но изобретательный ответ причудливого челоконя заставил их лечь спать с немного иной картиной мира в голове. Они оба выросли амбициозными молодыми людьми, но никогда не задумывались, что обратный путь тоже имеет свои очевидные плюсы и бесспорные преимущества.
На третий день пути вокруг уже не осталось леса, а некогда могучая река превратилась в жалкий промерзший ручеек. Куда ни глянь, были только серые скалы и ослепляющий снег, а вдалеке на вершине появились вкопанные с внешней стороны кратера могучие железные ворота, на подходе к которым стояло несколько пеших мутантов, пропускавших внутрь бесконечную вереницу повозок и различного люда.
Чтобы не вызывать подозрения, тяжело дышащие агенты попрощались с Биллом и как ни в чем не бывало смело встали в очередь на вход в город, которым их когда-то пугали в детстве. Однако лесных разбойников мало кто жаловал, и все бросали на них брезгливые и настороженные взгляды. В основном в очереди толпился простой народ с нижних земель вулкана, который для последующей продажи вез на прохудившихся повозках и телегах уголь, дрова, бревна, пушнину и разнообразные продукты, как когда-то отец Томаса снабжал Салеп. Вдоль кратера была и другая очередь покороче, которая предназначалась армии и двигалась куда быстрее. В ее составе Томас разглядел ресурсные обозы, видимо, везущие награбленное или контрабанду из проблемного Города заката, что никак не удавалось перекрыть Альберту Третьему. В ту же очередь встал хромающий Билл и вскоре скрылся внутри.
Наконец, спустя полчаса бесконечного ожидания на пронизывающем холоде, когда начали медленно опускаться сумерки, а снег мелкими иголками посыпался с чистого неба, смелые агенты дошли до вожделенных Врат свободы, на которых во всю высоту были изображены вулкан и звезда над ним. Эти массивные деревянные двери, будучи высотой в три роста человека, были обиты толстыми листами железа с острыми шипами размером с руку. Несмотря на гордое название, всю их поверхность покрывала старая ржавчина, множество болтающихся заклепок и глубоких трещин.
Не желая пропускать разбойников внутрь, их грубо оттолкнул глава охраны, клыкастая морда и мерзкие слипшиеся дреды которого вызывали бурление в напрягшихся до изнеможения жилах Томаса и шок у остолбеневшего Алена, который еще никогда так близко не встречался с этими жуткими существами. Однако агенты не могли так просто сдаться и дружно обратились к смотрящему со своей исполинской высоты монстру:
– Виват, Арогдор!
– Виват, Эйзенберг! Что надо, упыри?
– Братишка, пусти на денечек, – все же смог дерзко вымолвить Ален, хотя его ноги все еще предательски дрожали.
