который его интересовал, был предельно прост: сколько она выдержит?
Измученная жестокими военными хитростями боевого генерала, Ирэн героически продержалась целых четверть часа, за которые успела по два круга поплакать, пообещать себе больше никогда не видеть идиота Джавера и даже решить стать блондинкой, вроде той, что она видела в его компании два дня назад. Затем, все-таки окончательно наплевав на свою женскую гордость, разозлившись до скрипа зубов на всех мутантов вулкана, она, громко и возмущенно топая, пошла быстрыми шагами наверх. Ей хотелось его убить. Но еще больше ей хотелось просто отдаться его сильным, уверенным и нежным рукам.
Там, в уютной спальне с красивой турнирной рыцарской амуницией на стенах вместо картин, при свечах и силуэте полной луны за занавесками узкого окна, Ирэн узнала, зачем действительно нужны четыре руки и откуда столько силы в них, а также какие детали включает в себя понятие эталонного шаблона мутаций воина Арогдора. Сводящая с ума боль и нечеловеческое наслаждение долго сменяли друг друга, раз за разом погружая в Пустоту потерявшую остатки рассудка девушку.
Счастливая Ирэн действительно больше не жила в доходном доме. Вернувшись лишь однажды, чтобы забрать все самое любимое из предметов своего скромного гардероба, она больше не покидала благоухающий ароматом розового масла особняк ее личного романтичного мутанта. На прогнившем постоялом дворе она также появлялась лишь для того, чтобы проведать сердобольного управляющего, относившегося к ней как к дочери, и многострадальную Риту Леви, которая до сих не простила ей историю со злополучным балом и той удивительно запоминающейся ночью, в броском наряде пережитой в окрестных замку трактирах и переулках.
В один короткий миг взлетев с низа социального положения на самую его макушку, став подругой самого уважаемого и желанного человека Арогдора, еще более похорошевшая Ирэн впервые почувствовала себя счастливой и нужной. Новое высокое положение в обществе нисколько не испортило ее душевную простоту и человеческую доброту, хотя в случае чего, она могла с достоинством дать ответ всем недоброжелателям, чувствуя за своей грациозной спиной самую большую силу государства в виде ее собственного генерала-мутанта. Как женщина, она была уверена, что с ней рядом находился самый лучший мужчина, которого только можно было придумать, что давало полное спокойствие, умиротворение и уверенность в себе, чем бы она ни занималась. Действительно, что еще нужно прекрасным созданиям? Хотя Джавер, впрочем, как и все мутанты, не был красавцем, его невероятная сила, неординарный ум и убаюкивающее обаяние были таких заоблачных высот, что любые недостатки, вроде торчащих для устрашения клыков, избыточного волосяного покрова и даже не всегда приятного душка, лишь превращались в его неоспоримые плюсы и даже в привлекательные особенности. Его незаурядный интеллект и полное понимание чуткой женской природы не оставляло Ирэн никаких шансов, чтобы не потерять голову от самой что ни есть на этом свете настоящей страсти и преданной любви.
В это же время сам некогда ветреный Джавер произвел шок на свое мужланское окружение и весь падший Арогдор в целом. Там, где серьезные отношения были презираемым нонсенсом, их никто не мог ожидать от такого прожженного холостяка как популярный полководец. О его гранитную стену, надежно оберегающую холостяцкую жизнь и полную свободу, было разбито немало женских сердец и судеб. Однако эта, вроде почти обычная по меркам вулкана, девушка смогла всего за пару встреч растопить себе теплый уголок в смертельно холодной душе легендарного воина-мутанта.
При этом сам Джавер изменился и почувствовал душевное равновесие, перестав заниматься нескончаемым самоедством, и окончательно отступил от обороны своей одинокой души. Впервые за долгие годы он пустил внутрь себя еще одного человека, не боясь за непредсказуемые последствия и подразумевающие такими серьезными отношениями ограничения, положившими конец его распущенной жизни. В его большой голове чуть ли не впервые в жизни появилось абсолютное спокойствие, безмятежность и полное умиротворение, о существовании которых он лишь подозревал, но вряд ли испытывал. Что бы теперь не случилось, ему было трудно не пребывать в хорошем настроении, зная, что где-то рядом всегда была прекрасная и ароматная Ирэн, трепещущая от каждого его слова и неуклюжего поворота клыкастой головы.
Новоиспеченная пара безупречно подходила во всех отношениях. В серых стенах Арогдора, вечно погруженного в холод, смрад и дым, они оба нашли друг друга и просто радовались жизни всем назло. Однако вскоре забеспокоившаяся Ирэн начала замечать возрастающее напряжение Джавера, который подозрительно все больше времени проводил в злосчастных Казармах и скалистых окрестностях кратера. Она так хотела спокойной и счастливой жизни, что совсем позабыла, чем в действительности занимался ее возлюбленный, и чем это могло закончиться для ее не витиеватого женского счастья.
Нехорошие предчувствия усилились, когда Ирэн узнала, что все мужское население Арогдора начали понемногу обучать военному делу и приказали через фазу добиваться более массивных и устрашающих мутаций. Официально эта было объяснено необходимостью всегда быть в высокой боевой форме в случае возможной агрессии взбесившегося Парфагона, который отныне был способен на все. Когда уставший Джавер однажды вечером вернулся домой, она не выдержала и сразу же атаковала его с самого порога в узкой прихожей:
– Что все это значит?
– Ирэн, тебе не о чем переживать.
– Опять война?
– Опять? Она никогда не заканчивалась.
– Но зачем сейчас нам это нужно? Неужели у нас опять кончились ресурсы?
