Прощальных банкетов не устраивали. Стефания покинула особняк Колобковых незаметно и с явным облегчением. Уже незримая для живых, задумчиво шагая к машине, она сказала Данилюку:
— Такое странное ощущение… Знаешь, ведь я много лет пыталась им это выбить…
— Эвтаназию?
— Ну да. Сам же видел, какими они были. Это иначе не лечилось. Но у нас такая бюрократия, это что-то…
— И что с ними будет теперь?
— Они божественные мудрецы. Что сами захотят, то с ними и будет. Ты сейчас домой?
— Ага. А ты?
— Туда же. Вроде… совместная работа у нас кончилась?
— Ага, — с некоторым сожалением сказал Данилюк.
— Ну… ладно. Может, еще как-нибудь вместе поработаем.
— Может быть. Хорошо бы.
— Кстати, мы не обязаны возвращаться прямо сейчас! — оживилась Стефания. — А тут рядом это самое Туапсе — жалкий и ничтожный, но все-таки курорт. Может, прошвырнемся?
— А почему это он жалкий и ничтожный? Ты там была, что ли?
— Не-а.
— Тогда откуда знаешь?
— Я черт, чего ты от меня хочешь? — терпеливо спросила Стефания. — Я ненавижу и презираю все и всех… ну, почти всех. Так что, прошвырнемся?
— Конечно, — сказал Данилюк, беря курс на городок.
Глава 38
Прошло еще три недели. Стефания вернулась к себе в Ад, Данилюк — в Чистилище. Он снова работал во внешних кругах, иногда отправлялся в Лимбо. Но ему очень хотелось снова получить командировку в Пандемониум. Тянуло снова увидеться со Стефанией, снова услышать ее сварливый голос.
Данилюк с удовольствием бы позвонил ей, но не знал номера. Или того, что заменяет телефонный номер демонам. В Аду своя система связи, причем очень заковыристая.
Данилюк пробовал в ней разобраться, но после нескольких часов понял только одно — ее создатели по привычке сделали орудие пытки. Как можно сложнее, как можно тупее, с кучей рекламы и постоянными предложениями продать душу.
И еще она зачем-то установила Данилюку браузер Яндекс. Хотя на его смартфоне он даже не работал, просто выдавал всплывающие окошки. Всегда в самый неподходящий момент.
Збышек вернулся уже на следующий день. Грустный, понурый, осунувшийся. Небесный трибунал его толком и не наказал — приняли во внимание благие намерения. Наложили только административное взыскание и велели получить прощение у того духа, билетом которого он воспользовался.
А на исходе месяца Данилюка опять вызвали на ковер к шефу. Доменико Кабрини снова некоторое время делал вид, что не замечает Данилюка, потом очень пристально его рассмотрел и предложил продолжить работать в сфере ревизионной деятельности.
— Конечно, шеф, — сразу согласился Данилюк. — Опять сбор душ?
— Нет, не сбор. Тебе ведь, если я верно помню, слои Тени тоже знакомы? Бродячим призраком быть доводилось?
— Да, несколько месяцев… бродил. Потом уж в Лимбо, а там…
— Да-да, тут так и записано, — хлопнул ладонью по папке шеф. — Бродячие призраки — это тема сложная и скользкая. Много их очень, Алессио. И все очень разные. Большинство там по своей воле… ну или не совсем по своей, но, так или иначе, дело это не наше. Как ты сам убедился, попасть на тот свет нетрудно и своим ходом — было бы желание. Корабль Умерших, опять же, ходит регулярно, да и другие способы есть. И это личное дело каждого — быть здесь или там. Если призрак никому зла не чинит, то… да и даже если чинит. Не наша это юрисдикция — мир живых. Не наша.
— А что же тогда наша? — спросил Данилюк.
— А наша юрисдикция — вот это самое, что вокруг. Чистилище. В том числе его внешние круги. Духи, за которых мы отвечаем, не всегда законопослушны. И не всегда остаются там, где им положено быть. Частенько случается так, что они просачиваются обратно в мир живых — а пользы там от них немного. Хорошо, если безобидный бродяга, а если вредоносный кто? От таких страдают мирные призраки, а порой даже и живые.
