поверх его пальцев, своей.
Они оба прекрасно знали, что этот разговор когда-нибудь состоится. И оба были слишком близки, чтобы подбираться к нему окольными путями, пытаясь смягчить удар.
– Ты хочешь сказать, что не будешь мучиться, если я уйду? – мягко спросил Лод, пытаясь поймать взгляд её опущенных глаз. – Не лги. Я слишком хорошо тебя знаю.
Долгое молчание нарушало лишь тихое потрескивание углей да едва слышный звук, с каким лопались пузырьки на сиреневой ряби.
– Зря я допустила всё это, – едва слышно прошептала Морти. – Должна была с самого начала понять… Может, для кого-то это в порядке вещей: муж, с которым лишь делишь ложе, любовник, которому отдаёшь сердце. Но для меня – нет. – Она посмотрела на колдуна, и в этом взгляде наконец прорезалось то, что она чувствовала. – Я много думала, Лод. Ночью, вчера, все эти дни. И поняла, чего хочу. А хочу я исполнить наказ моей матери. Быть верной женой того, кому предназначили мою руку, делать то, что должно. И больше не заставлять никого страдать.
Печаль обесцветила его радужки, когда он разглядел в её глазах хлёсткую боль.
– Я часто думал, почему ты принимаешь игру с лентами… Хотела наказать себя? За то, что не можешь быть той, кем ты хочешь быть, за то, что не можешь разделить чувства того, кто так любит тебя? – он погладил тыльную сторону её ладони. Одним пальцем, коротким и нежным движением. – Тебе нет в этом нужды. Ни наказывать себя, ни винить – ни в чём. Ты прекрасная, ты удивительная, ты…
– О, Миркрихэйры. Вам стоило бы взять себе девизом «Верны до последнего». – Губы принцессы изогнула горькая усмешка. – Я всё время пытаюсь остановить тебя, Лод. Уберечь от падения.
– И я благодарен тебе. Мне это нужно.
– Нет, не говори мне то, что я хочу услышать. Не будь… тем, кто любит меня. А я знаю, что ты всё ещё меня любишь. – Она неотрывно смотрела на переплетение их рук. – Ты сам оберегаешь себя. Куда успешнее, чем я. А я вижу в тебе тень того, кого давно уже нет… но ты – не он. И если я не могу убедить себя в этом, все эти годы спустя, то я…
Лод не ответил. Просто вглядывался в её лицо, так внимательно, словно искал в нём что-то, чего никак не мог найти, – пока Морти осторожно и бережно высвобождала свои пальцы из его ладоней.
– Я люблю тебя. Я желаю тебя. Как и ты – меня. Но в душе, наверное, я давно уже поняла… мне нужен не ты. А тебе нужна не я. – Сидя ровно и прямо, она сложила руки на коленях, в простом кресле держась принцессой на троне. – Ты ведь тоже это понимаешь. Думаю, на самом деле ты понял это лучше и раньше меня.
– Ты делаешь это ради меня, – тихо проговорил он, – но не хочешь этого. Не хочешь, чтобы я уходил.
На сей раз промолчала она.
Прикрыв глаза, на пару мгновений придержав ресницы книзу, Лод неторопливо поднялся на ноги.
– Прости меня, если сможешь. Я никогда не хотел делать тебе больно, – его ладонь сдержанно коснулась её волос. – Но сейчас не время тревожить Алью подобными разговорами, а твою печаль легко списать на тяжёлое положение нашего народа. Я не оставлю тебя, пока ты не будешь к тому готова.
– Лод…
– Я отправляюсь к лепреконам. У нас есть план, как достать жемчужины. И эту беседу лучше закончить, – голос его остался мягким, но в интонации скользнула непреклонность. – Пожелай мне удачи.
Не дождавшись в ответ ни слова, Первый Советник Повелителя дроу склонил голову. Без упрёка, без улыбки. Развернувшись, вышел; и когда дверь за ним закрылась, Морти уронила голову на руки. Слёз уже не осталось, поэтому она просто сидела, закрыв лицо ладонями, и лишь плечи её порой судорожно вздрагивали… пока в дверь не постучали.
Морти замерла, не отвечая, но постучали снова. С отзвуком неуверенности.
Затем дверь всё же приоткрылась.
– А, так ты здесь, – увидев принцессу, Лу проскользнул внутрь. – Я искал тебя, Алья говорил… – вглядевшись в её глаза, дроу осёкся. – Что случилось? На тебе лица нет!
– Ты знаешь, что происходит. На нас надвигаются…
– Нет, здесь кроется нечто иное. – Стремительно приблизившись к ней, Лу коснулся её плеча: голос был требовательным, но жест – исполненным бережного трепета. – Кто посмел обидеть тебя?
Она просто смотрела на него. Тусклыми глазами, утратившими янтарный блеск.
– Моя принцесса, – порывисто опустившись на колени, дроу сжал её руку в своей, – одно слово, и тот, кто причинил тебе боль, не переживёт этой ночи.
У неё вырвался тихий, совершенно безысходный смешок. И только.
– Скажи мне, – он пересчитал поцелуями хрупкие косточки на её пальцах, и слова его звенели настойчивостью. – Если есть хоть что-то, что я могу для
