– Даже если на одну безумную секунду предположить, что это правда, Авэндилль достаточно было подождать какую-то сотню лет, и соперница устранилась бы сама собой.
– Если ей двигала страсть, она не могла ждать. Когда ты не прожил ещё и двадцати, сотня – это несколько жизней.
Эльф молчал. Долго молчал.
Затем поднялся на ноги, выпрямившись легко, словно травинка, которую перестал гнуть ветер.
– Я подумаю над твоими доводами. – Он направился было к выходу, но на полпути оглянулся через плечо, посмотрев на меня с задорным прищуром. – Ты веришь в любовь с первого взгляда, Белая Ведьма?
Святые ёжики. Только не говорите, что он в меня влюбился. Всё равно никогда не поверю. Даже если обычно попаданок наделяют способностью к привороту, меня явно обделили всем, что уготовили остальным.
И нет, я не верю в любовь с первого взгляда. Только со второй шахматной партии.
Но этого я ему, конечно, не скажу.
– А к чему вопрос? – уклончиво уточнила я.
– Просто мысль интересная появилась, – его лукавой улыбкой можно было бы растопить ледник. – Если бывает любовь с первого взгляда, то почему не быть дружбе с первого взгляда?
Вот как. Ну, это уже больше похоже на правду. Пожалуй, даже взаимную, пусть мне и самой это кажется безумием.
Но этого я ему, конечно, тоже не скажу.
– Не путайте дружбу и симпатию. Дружба… истинность дружбы… её можно узнать только со временем.
– Но любовь и симпатию тоже легко спутать. И истинность любви тоже можно узнать только со временем.
Интересно, как в одном взгляде одновременно может быть столько смеха и столько серьёзности?
– Мы вообще часто называем любовью что-то другое. Можно быть прекрасными супругами и плохими любовниками. Можно быть прекрасными любовниками и плохими друзьями. А любовь должна включать в себя хотя бы два компонента, и без дружбы, без единения умов и душ, она – фальшивка, не более.
– Тем не менее мы называем это любовью: то, что можно почувствовать с первого взгляда. Тогда почему внезапную симпатию, не связанную с влечением, не называть дружбой?
Какое-то время мы смотрели друг на друга, и я подумала, что его глаза не цвета корицы, а цвета… чая. Чёрного, тёплого, терпкого. С чем-нибудь вкусным и ароматным, вроде шоколада.
И, наверное, с той самой корицей, которая придаёт перчинку.
– Знаете, я ведь помогала Лоду составить план вашего спасения. Как вызволить вас из лап наёмников, – неожиданно выговорила я. – И тогда мне не было до вас никакого дела. Вы для меня были… просто ещё одной фигуркой на доске, вот и всё. Важной фигуркой. Не более. – Я сняла очки и, глядя в сторону, задумчиво протёрла стёкла полами рубашки. – И когда мы вытащили вас из того подвала… мне было в общем-то всё равно, выживете вы или нет.
– Твоя честность просто восхитительна, – даже без очков, боковым зрением я увидела, как Фаник насмешливо поклонился. – Но почему-то мне кажется, что за этим должна последовать фраза, начинающаяся со слов «а теперь».
– Да. А теперь…
Я медитативно водила батистовой тканью по прямоугольным кусочкам прозрачного пластика. Проверила линзы на свет; убедившись, что вижу на них лишь царапины, немногочисленные и хорошо знакомые, вернула очки на нос.
Всё-таки посмотрела Фанику в глаза.
– Я действительно очень рада, что смогла вас спасти.
Он не ответил. Просто улыбнулся и, наконец отвернувшись, легко и неслышно сбежал вниз по лестнице, оставив меня смотреть ему вслед.
Эх, Фаник, Фаник. Наверное, если б моя история была классической сказочкой про попаданку, именно ты и стал бы моим прекрасным эльфийским принцем. Ведь если б я никогда не встречала Лода, я бы обязательно в тебя влюбилась. Ведь если б прореха дала мне положенные чит-коды, ты бы наверняка мог влюбиться в меня. И в кои-то веки в моей жизни всё было бы так чудесно, так просто: без мучительных сомнений, без биполярных отношений, без посягательства на чужих возлюбленных…
Однако всё сложилось так, как сложилось. Так, что нам суждено дружить, пусть даже с первого взгляда.
И, как бы глупо это ни было – я не могу сказать, что мне жаль.
Спустя пару часов я сидела в кресле, наблюдая за Лодом, устроившимся напротив. И пока он делал новый ошейник взамен того, что раскололся на Машке, я рассказывала о том, что узнала от эльфийского принца.
– Ты ведь это и имел в виду? – вкратце изложив историю Авэндилль, подытожила я. – Когда спрашивал, что я думаю про убийство Повелительницы? Говорил, что когда-нибудь расскажешь мне про ситуацию при эльфийском дворе, и тогда я пойму, за что ты сказал мне «спасибо».
