— Медленнее!
Ей захотелось перескочить через сани и броситься к Таальвену. Но сделать это в воздухе было невозможно.
— Что же я натворила? — воображая самое страшное, закусила губу девушка.
Ее друг сбавил ход, но не остановился. Внезапно нарты провалились на несколько саженей.
— Ах! — Принцесса намертво вцепилась в тонкое дерево.
Так они проехали еще немного. Полозья плавно уходили вниз — земля приближалась.
Последнее, что увидела Изольда на горизонте, прежде чем скрылась между густыми ветвями леса, — тонкую каменную башню, словно птичье гнездо прилепившуюся на дальней горе. Ее склон с одной стороны был покатым, а на вершине мягким одеялом рос мох.
При взгляде на эту дивную постройку принцесса подумала о маяках, которые возводят по берегам Северного моря.
Мгновением позже она заметила, что крыши у башенки нет, наверху белеет открытая площадка, посреди которой стоит отполированный витой рог. Больше всего он походил на исполинскую морскую раковину.
«Должно быть, это один из тех самых ветряных рогов, дунув в который можно призвать старшего ветра…» — догадалась путница.
Она приподнялась на носочках, пытаясь разглядеть строение получше и понять, какому именно ветру оно принадлежит, но сани тряхнуло еще разок, и они стремительно полетели вниз.
— О нет… — разочарованно вздохнула девушка, теряя зубчатый излом крыши из виду.
Пролетавшая мимо ветка больно хлестнула ее по лицу, так что пришлось позабыть на время о волшебных башнях и попытаться удержаться в воздухе. Сделать это было сложно. Хвойный лес давно закончился, на смену пришли рослые дубы и ясени с широкими кронами. Они то и дело норовили сбросить незадачливую наездницу с нарт или выцарапать ей глаза.
— Ох, помедленнее… — простонала Изольда, хватаясь за рассеченную щеку.
Сани ее выписали очередную замысловатую фи гуру в воздухе и ухнули на землю. Полозья жалобно треснули и надломились. К собственному удивлению, принцесса все же устояла на ногах, правда, спинка, служившая ей опорой, заходила ходуном.
— Стой! — не желая больше испытывать судьбу, выкрикнула девушка и соскочила на ковер из слежавшихся листьев.
Со скрипом проехав по подлеску еще немного, нарты остановились. Запряженный волк встал как вкопанный. Похоже, ему было все равно, какие приказы выполнять.
Пошатываясь от неровной езды, Изольда подошла к другу и осторожно сняла с его головы зачарованную уздечку, затем отвязала от упряжи.
Таальвен молчал, вперив взгляд холодных голубых глаз в пространство.
— Ну же! — отбрасывая прочь колдовскую вещицу, прошептала принцесса.
Ее трясло, ноги подкашивались. Пришлось опуститься в мягкую траву и передохнуть немного. Когда дыхание восстановилось, Изольда положила дрожащие руки на спину Таальвену и легонько встряхнула его. Ничего не произошло. Волк застыл, словно статуя, только дышал тяжело.
Вот и наступил миг, которого так боялась девушка. Ей хватило отваги наняться в подмастерья к Пайян-Жен, одурачить Хаар Силлиэ, спуститься в колодец из костей, сбежать из Ледяной усадьбы… Но достанет ли волшебства разбудить своего друга?
— Просто тебе нужно отдохнуть! — нашла она неожиданное решение. Голос предательски звенел от тревоги и невыплаканных слез. — Нет ничего лучше сна, чтобы позабыть все ужасы прошлого.
Изольда обхватила седую морду зверя и зарылась лицом в мягкую шерсть. И, успокаивая саму себя, забормотала:
— Засыпай, Таальвен Валишер, а затем возвращайся ко мне…
Нежданно-негаданно все тяготы последних дней свалились на ее хрупкие плечи… Захотелось свернуться клубком прямо на подстилке из мха и молодой травы и окунуться в беззаботный мир грез.
— Спи, — шептала принцесса на чужом гортанном языке, и колючие слова врастали в древнюю тишину леса.
Поначалу они никак не действовали на околдованного. Но вот глаза его начали слипаться. Волк зевнул и уронил тяжелую голову на плечо своей спутницы. А затем обмяк и медленно опустился на землю.
— Усни, — уговаривала Изольда, пока терновник на ее руках шевелился, — вспомни, как встретил меня в северинском лесу…
И всем сердцем желала, чтобы друг исполнил ее просьбу.
Беспокойное время перестало существовать. И хотя вечер раскрасил волосы девушки в нежно-лиловый, она не заметила ни великолепного заката, ни прохлады, пришедшей на смену теплому весеннему дню. А только сидела рядом со спящим волком, бережно баюкая его, раскачиваясь из стороны в сторону. И не почувствовала, как сама уснула.
И снова перед глазами встали знакомые мрачные буреломы, окутанные мглой. В таинственной темноте блуждали далекие тени, в которые страшно даже вглядываться. Мир оплела гулкая тишина.
Но на этот раз все было по-другому. Принцесса не бежала, словно испуганная лань. Напротив, она сама искала, уверенно шагая в сгущающейся
