иногда действовали и непосредственно против бронетехники гитлеровцев, но при этом пользовались своей подавляющей огневой мощью, исключительно эффективной бронезащитой и неплохим обзором. Скрытность и маневренность исполинов Сталина позволяла им выходить из боя победителями даже против превосходящих сил гитлеровского «бронированного зверинца».
Но здесь, в хаосе разрушенных немецких укреплений, все было иначе. Сверхтяжелый танк «Маус-II» затаился где-то неподалеку. Залп его спаренной 128-миллиметровой пушки «Pakzwilling-40» пришелся в борт, там, где уже была выбита предыдущими попаданиями «взрывная броня». Естественно, бронелист толщиной в девяносто миллиметров не устоял против немецких бронебойных снарядов. Да и вообще – не было еще создано ни одного танка, способного выдержать обстрел из 128-миллиметрового немецкого орудия на средних и особенно на малых дистанциях.
Метрах в четырехстах от места гибели танков, в ложбинке между двумя пологими холмами, поросшими густым сосняком, затаились «атомные самоходки» гвардии капитана Козырева. Сейчас сосны были переломаны, как спички, после многочисленных ударов артиллерии с обеих сторон. Язычки пламени потрескивали на смолистых ветках сваленных взрывами исполинов.
Александр Козырев вместе с двумя разведчиками подполз к изувеченной самоходке. В нос шибанул горький запах сгоревшего пороха и сладковатый – горелой человеческой плоти. Там погибли четверо его ребят. Рука, сжимавшая пистолет-пулемет Судаева, побелела от напряжения. Черные глаза сузились, словно смотровые щели танка. Губы сжались в тонкую линию, под щетиной перекатились желваки.
– Все, дальше нельзя, – шепотом предупредил один из разведчиков. – В развалинах – немецкие снайперы.
Командир самоходной батареи достал бинокль и долго всматривался в развалины полуразрушенных бетонных укрытий. Именно оттуда и пришла смерть.
Вернувшись, Александр Козырев пошел прямиком к командиру Особого самоходно-артиллерийского полка.
– Товарищ гвардии полковник, разрешите…
Командир первой самоходной батареи изложил свои соображения командиру. Его план был весьма непрост, но в случае удачи гарантировал уничтожение этого проклятого «Мауса-II».
– Что ж, соображения интересные… Этот немецкий танк нам как кость в горле! Он прикрывает уцелевшие позиции и путь в глубь «Ледяного вала», сковывает нам маневр. Не садить же из-за одного долбаного «Мышонка» ядерными фугасами, нет, ну в самом деле?!
Гвардии капитан Козырев молча слушал командира. А он продолжил:
– Завтра нам приказано провести массированную артподготовку по позициям в глубине укрепрайона гитлеровцев. И этот чертов «Маус-II» наверняка попытается нам помешать. Мы выполним маневр под названием «Танковая карусель»…
– Так точно, товарищ гвардии полковник. Можно использовать наши тяжелые «Сталины-3». Думаю, три-четыре замаскированных тяжелых танка могут вполне справиться даже со сверхтяжелым ублюдком.
– Не получится. Наши танки прорыва сегодня перебрасываются для поддержки действий соседнего мотострелкового полка, – качнул головой комполка. – Придется действовать исключительно своими силами.
– Что ж… – Александр Козырев глубоко задумался. – В таком случае, разрешите мне вместе с экипажем исполнить роль танка-снайпера.
– Лучшей кандидатуры я не мог бы и представить! – улыбнулся гвардии полковник Рыков.
Поздно ночью на малых оборотах, чтобы не выдать себя, Александр Козырев перегнал свою самоходку в заранее подготовленный танковый окоп. Место для засады выбрали разведчики. Солдаты тщательно замаскировали огромную машину обломками бетона, перекрученными взрывами кусками металла, прочим мусором. Все это до неузнаваемости изменило силуэт огромной самоходки. Оставили только пространство перед смотровыми приборами.
– Так, Андрюха Лемур, слушай меня внимательно. Нужно наметить ориентиры. Бьешь эту гадину бронебойно-подкалиберными и кумулятивными снарядами по гусеницам, пока не опустошишь всю карусель автомата заряжания. Главное, его обездвижить, раздолбать «ходовку», заклинить траки гусениц, повредить катки. А потом – под башню!
– Понял, Кайзер, – наводчик приник к окуляру бинокулярного прицела.
– Коля, приготовь 100-килограммовый облегченный снаряд. Как только «мехвод» рванет вперед, тут же бей сволочь в башню – прямо в лоб. Тут необходимо заклинить его орудия. Иначе он нас уничтожит и глазом не моргнет. – Александр Козырев подробно и обстоятельно инструктировал свой экипаж. Он не хотел, чтобы и его ребята лежали обугленными и окровавленными в разбитой самоходке.
Рано утром, когда порывистый ветер бросал в лицо льдистые иглы снежной крошки, первый из «артсамоходов» вышел на огневую позицию. Его
