Хотя кому не понравилось бы? И все же, сэр… Знаете, она порой так странно поглядывала на меня. Узнала ведь. Мне даже показалось, что она хотела подойти и переговорить. Может, ее удивило то сообщение, какое я передал от вас шотландскому королю? Я сделал все так, как вы и наказывали: выждал, когда герольд отошел, и передал ваши слова. А леди Мойра не сводила с меня глаз при этом. Яков же рассмеялся и велел накормить нас. И хорошо нас накормили, сэр. Я хоть поел по-людски. Не то что тут.
Дэвид перевел дыхание. Тони был внимательный малый и заметил то, что так важно было для Майсгрейва. Он больше не медлил. Ибо если мужчина выбрал женщину, ему надо доверять ей и защищать ее. До тех пор, пока он сможет ей верить. Иначе лучше оставить ее. Но Дэвид еще помнил, как некогда его впечатлили речи Мойры о верности старому Маккензи. Если она так долго была предана тому, кого выбрала, не любя… то его, Дэвида, она любила.
Он разыскал лорда Дакра. Хранитель границы, пользуясь редкой солнечной погодой, мылся: раздетый по пояс, он стоял согнувшись, а оруженосец поливал его водой. При этом лорд оставался в стальных поножах, словно в любой миг был готов прервать свое занятие и облачиться для боя. Да и панцирь его был рядом – на светлой полированной стали была выгравирована красная бычья голова – эмблема Томаса Дакра. Когда он поднял свою лысую голову и посмотрел на Майсгрейва, Дэвид подумал, что лорд Дакр весьма похож на быка, изображенного на панцире, – тот же широкий лоб и маленькие, широко поставленные глаза.
– Я вас слушаю, Майсгрейв, – только и сказал Дакр, вытираясь полотенцем.
Дэвид негромко заговорил. Дакр сначала слушал, потом произнес:
– Да вы с ума сошли!.. Вас объявят предателем, и ваше имя будет опозорено навеки!
– Это зависит от того, как вы сумеете объяснить все лорду командующему.
Дакр какое-то время размышлял, затем сказал:
– Идемте к нему прямо сейчас. Сами скажете, что задумали. Но это опасно, сэр Дэвид. Будь вы зеленым юнцом, я бы еще понял столь отчаянную и безрассудную храбрость. Однако вы умный и рассудительный воин. Но такое…
– У вас есть иной план, как выманить шотландцев с возвышенности?
Они прошли к Суррею и, пока дожидались под дверью, слышали, как командующий ругался с Эдвардом Стэнли.
– Вам лишь бы проявить отвагу и покрыть себя славой, Нэд![59] Или хотите смыть позор Стэнли, дабы забылось то, как ваш отец отказался сражаться за своего короля?
– Мой отец имел достаточно храбрости, чтобы принять решение, когда еще ничего не было решено.
Лорд Дакр, не выдержав, потеснил стражей у двери:
– Довольно! Эти двое еще долго будут пререкаться, вспоминая былое.
Суррей, кажется, был доволен, что их со Стэнли прервали. Только проворчал, что вот донимают его всякие, предлагая один план безрассуднее другого.
– Зато у Майсгрейва план неплох, – сказал Дакр. – Но для начала я должен вам кое-что сообщить, милорд.
Стэнли вроде как собирался выйти, но потом передумал и отошел, устроившись в нише окна, где с самым невозмутимым видом принялся полировать перчаткой наручень доспеха. Дакр выразительно посмотрел на него, но Дэвид сказал, что у него нет секретов от Эдварда Стэнли.
Правда, после того, как Дакр поведал, что застигнутый в покоях королевы Маргариты Майсгрейв, дабы избежать опасности, поклялся Якову Стюарту, что переметнется на его сторону, когда тот начнет свое победоносное шествие по английским землям, Стэнли прервал свое занятие и даже приоткрыл рот. Но Дакр, этот солидный, воинственного вида мужчина, умел говорить лаконично и по существу: он поведал, что, будучи лазутчиком Перси, Дэвид не имел иного способа выкрутиться, однако теперь его клятвы шотландскому монарху могут пригодиться для пользы англичан.
Дэвид решил вставить слово:
– Если его величество Яков Шотландский мне поверит, то я смогу убедить его выступить и оставить выгодное место на холме. И, милорд, я знаю, что ему сказать, дабы он принял бой на наших условиях.
– На наших? – переспросил Суррей. – Кровь Христова! Но каковы наши условия, хотел бы я знать?
Дэвид подошел к столу, где лежала карта местности, и стал объяснять свой план. В какой-то миг старый командующий с кряхтением поднялся с кресла и встал рядом, не перебивая и не пропуская ни слова. Один раз на тонких губах Суррея даже промелькнула улыбка, но потом он посуровел, стал задавать вопросы:
– Сэр Дэвид, вы сами заверяли меня, что шотландцы еще не вполне обучены владеть длинными пиками. Но мне известно, что они могут держать оборону пиками, выстроившись в шилтроны, – так они удерживали английских рыцарей еще в стародавние времена, при Брюсе. И если они станут против нас в таком построении, да еще ощетинившись длинными пиками… наши конники просто будут надеты на их острия.
– А кто сказал, что речь идет о коннице? Милорд, взгляните, местность тут неровная и болотистая, посылать в бой тяжелых конников здесь не имеет смысла. Ну разве что риверы лорда Дакра на своих неприхотливых лошадках смогут маневрировать среди кочек и заводей – они этому обучены. Однако эта пересеченная местность сможет сыграть нам на руку. Ведь у Якова не так много конников и он не пошлет их в болотистые низины. А вот пехотинцев у него предостаточно. Причем большинство из них с длинными пиками. И все же эта местность, – Дэвид вновь указал на карту, – не ровные лужайки Европы. И