Дэвид вернулся мрачный.
– Мы не сможем воспользоваться переправой. Любого, кто приближается к ней, строго осматривают и допрашивают. Нам это не подходит.
Еще по пути к границе Дэвид не раз удивлялся, как это в мнимом монахе-цистерцианце никто не рассмотрел женщину. Ему казалось, что на такую красоту трудно не обратить внимания, даже когда она низко опускала свой серый капюшон. Как можно не заметить этот точеный подбородок, нежную кожу, никогда не знавшую поросли щетины, красивый яркий рот? Однако внимание шнырявших по большому тракту дорожных стражей скорее привлекал к себе Дэвид, а не ехавший на ослике монашек. В пути его не единожды спрашивали, отчего он, такой бравый молодец, возится с каким-то святошей, когда король объявил набор в войска, где ему сейчас самое место. В таких случаях Дэвид уверял, что, как только доставит вверенного ему брата Марка в обитель Келсо, он тут же обратится к аббатскому приору, своему нанимателю, и если тот даст ему свободу, он и впрямь начистит кольчугу и достанет старый отцовский щит…
Но теперь Дэвида волновало одно – как им поскорее найти местного лодочника для переправы через Твид. Когда он объяснил это Мойре, та лишь вздохнула.
– Поступай, как считаешь нужным, Дэйв. Я знаю только одно: чем ближе мы к Англии, тем больше будет расстояние, разделяющее нас. Там я стану тебе чужой.
Он смотрел на нее задумчиво и нежно.
– Радость моя, я ведь уже объяснял, что в Англии у меня будут иные обязанности и я не смогу, я просто не посмею предъявлять на тебя свои права.
Мойра кивнула. Да, они уже все обсудили. Ее возлюбленный – знатный рыцарь, он носит имя Майсгрейв и занимает высокое положение. Но главное, что он женатый человек, поэтому те чудесные отношения, какие соединяли ее с возлюбленным все это время, теперь останутся в прошлом. И если они смогут встречаться, то лишь изредка. Дэвид уверял, что будет поддерживать с ней связь и в дальнейшем, ведь она носит его дитя, но все равно они должны будут держаться отстраненно. Мойру это не радовало, но она понимала, что иначе и быть не может. Она сама приняла решение ехать за ним в другую страну, а значит, нет смысла жаловаться на судьбу.
Они смогли переправиться, когда уже совсем смерклось. Местность за рекой была куда более пустынной, чем у Келсо; путники ехали по узкой, петлявшей среди холмов тропе, пока не набрели на одинокую ферму, укрытую в зарослях бузины. Они остановились неподалеку. Было так тихо, что можно было различить доносившиеся из дома голоса: мужчина что-то спросил, а женщина ему ответила.
Дэвид спешился и, подойдя к Мойре, сказал, что будет лучше, если они оставят ее ослика у изгороди этой фермы – верхом на его мерине они смогут передвигаться быстрее. Мойра послушалась, но тихо всхлипнула. Ей понравился ослик. В Хайленде она не встречала осликов, там их просто не разводили, однако за время пути от Эдинбурга Мойра, которая никогда не была хорошей наездницей, оценила это доброе, послушное животное, на котором было так удобно ехать, не страшась свалиться.
– Надеюсь, они не обидят моего маленького дружка, – прошептала она, поглаживая животное. Осел стоял, прядая ушами, а когда она отходила, даже потянулся следом за ней.
Мойра опять всхлипнула и повернулась к Дэвиду. И тут он ее крепко обнял. Он не целовал, не ласкал ее, просто держал у сердца, и Мойра слышала, как оно гулко бьется. У Мойры даже возникло странное ощущение, словно он прощается с ней. Ибо там, куда они едут, он уже не позволит себе прижать ее к своей груди.
Позже, когда он подсадил ее на круп коня и осторожно повел его в поводу, она спросила:
– Скажи, отчего ты так уверен, что эти люди из Форд-Касла захотят принять меня в свою семью?
Он негромко ответил:
– Героны из Форда – очень дружная семья. Даже одного из них, объявленного вне закона бастарда Джона Герона, из-за которого у них было столько неприятностей, они не бросили на произвол судьбы, хотя он, разумеется, и не может появляться у них открыто. Некогда это был могучий род в Пограничном краю, но сейчас их осталось мало. Я уверен, что они обрадуются появлению дочери пропавшей Элеоноры. К тому же теперь в Форде всем заправляет старая леди Ависия Герон, твоя бабушка, – Элеонора была ее дочерью. Я знаю, как эта старая леди сокрушалась о ней, как долго выясняла, что могло случиться с Элен, как требовала найти ее, живую или мертвую…
Через минуту-другую Мойра снова спросила:
– Дэвид, я ведь не просто так вернулась. Я беременна… и без супруга. Не самое достойное положение для вновь обретенной родственницы знатного рода. Как я понимаю, ты вряд ли сможешь сказать им, что я твоя.
Ответом ей был вздох.
– Не смогу, милая. Возможно, со временем… Пока же главное – чтобы ты попала в Форд. Но, похоже, в ближайшее время этого не случится. Ибо теперь наш путь пролегает не через те места, по которым нам было бы удобно попасть во владения Геронов. Мы не смогли переправиться близ Келсо, и поэтому я доставлю тебя в свой замок, в Нейуорт, – это как раз по пути. Там ты передохнешь, придешь в себя, и тогда… Но учти, никто в Нейуорте не должен
