— Вира? — удивленно поднял я бровь — С чего бы! Мой парень взял "первую кровь" по согласию. Я верю ему. Ты говоришь, что насильно. Твое слово против моего слова. Слово Старшей матери, против слова вождя и шамана Великого Знающего! Белая Лилия — это ведь уже взрослое имя, не так ли? Вот! Значит, что и как делать ей, указывать никто не может. Крук берет эту девушку себе в жены, а она, сама — я поднял палец вверх, заостряя на этом внимание окружающих — пошла к нам в племя, как его женщина. Закон соблюден! Никакой виры! Я правильно говорю, уважаемая або Светлый Ручей, я правильно говорю, уважаемые Старшие матери племен?
Большинство Старших матерей закивали, выражая различными возгласами свое согласие. Старшими матерями дуры не становятся. Тут все, так или иначе, понимали, чего хотела Пятнистая Барсучиха. И в глазах многих матерей, желание Барсучихи, получить ценные ништяки, практически на ровном месте, подложив всего лишь девку, вызвали далеко не положительную реакцию. Тем более, девок у всех хватало. И фиаско Барсучихи многих порадовало и взбодрило. Просчитались Ракушка и Старшая мать, ой просчитались.
— Закон не нарушен! — Припечатала або Светлый Ручей.
Барсучиха растерянно огляделась. Ага, попробуй-ка поспорь при всех с Великой Видящей. Но, тут вылез, как я и ожидал Ракушка.
— Закон нарушен! Белая Лилия обещана Синему Дрозду! — с пафосом высказался шаман племени Большой Воды
— Это кто это, пусть покажется. — Щелкнул пальцами я.
Из толпы выступил скорее юноша чем мужчина. Ну, так… ничего сверх особого, рослый, крепкий — это да, а вот ума точно маловато, если подписался под это дело. Уж не знаю, чего ему наобещали…
— И чего ты хочешь, Синий Дрозд? — спросил я его.
— Я хочу виру за свою женщину или поединок!
— Ты вызываешь Крука на поединок? Я правильно понял?
— Или виру!
— Виры не будет!
— Тогда поединок!
— Хорошо на копьях, до смерти!
Это надо было видеть выражение лица Синего Дрозда, да и не только его. Всех! Тут ведь принято, в основном бороться, ну и кулаком еще в морду дать, но сражаться до смерти!
— Это не по правилам! — Закричал Сверкающая Раковина.
— Почему? Это Синий Дрозд вызвал Крука на поединок, поэтому Крук имеет право выбрать, как и каким оружием, они будут биться. Потому что ты — я сознательно оскорбил шамана, ткнув в него пальцем — запомни! Все запомните! Мужчины племени Русов за своих женщин всегда бьются насмерть! Таков наш закон!
— Ярик — я хлопнул в ладони — подай-ка Круку мою "Прелесть"!
Соле, умничка, быстро увела в сторону, испуганно оглядывающуюся Лилию, а Ярик вложил в руки Крука хищно поблескивающую глефу. Несколько раз перекинув ее из руки в руку, и крутнув несколько стремительных восьмерок, Крук радостно оскалился. Молодец! Все как мы договаривались. Синий Дрозд завороженно следил глазами за игрой света на лезвии фальшиона. Окружающее ошарашено молчали.
— Это не копье — просипел Сверкающая Раковина.
— А что, по-твоему — скребок? — Ухмыляясь, ответил я. — Эй, кто нибудь, дайте копье Дрозду, а то мы до вечера тут простоим!
— А ты думал, что помашешь тут кулаками и все? — Я задорно подмигнул растерянному и заметно взбледнувшему Дрозду, и повернувшись к Круку скучающим голосом бросил — Убей его быстро, малыш, а то нам обедать уже пора!
Синий Дрозд еще какое-то время глядел на Крука, потом бросил быстрый взгляд на шамана Сверкающую Раковину, и резко развернувшись, протолкался сквозь толпу…
— У-хы-ха-ха-ха! — Изобразил я злодейский смех.
— Гы-гы-гы! Ха-ха-ха! Ухо-хо-хо! — подхватили мои соплеменники. Народ опять зашумел.
— Ты! Ты! Ты-ы-ы… Почти завыл Сверкающая Раковина, его лицо перекосилось и покрылось пятнами.
— Что, ты!? Что? Ты думаешь, Ракушка, я не знаю, чих рук дело, все происходящее сейчас! — Народ срочно заткнулся. Спектакль оказался из трех частей.
— Ракушка!? Ракушка!!!? — шаману не хватало воздуха — Я тебя… я… тебя!!!
— Что? На шаманский поединок вызовешь?! Не знаю, как твой вонючий дым на меня будет действовать, а вот я наберу в рот Огненной Воды и плюну в тебя! Сгоришь ты быстро! Не сомневайся. И, как ты догадываешься, потушить тебя водой не получится! Э?
Рассвирепевший Ракушка резко развернулся, и под хохот и улюлюканье толпы стремительно удалился.
— У тебя теперь есть личный враг, ты в курсе!? — Хатак пристально посмотрел мне в глаза.
— Кто мы, старый, если у нас нет хорошего врага — никчемные, никому не интересные, серые людишки!
