Быстрый английский для путешественников во времени

тратил, хе-хе. Мой же излучатель Морри служит правильной цели: делает массы покорными лично мне.

Морри самодовольно подбоченился.

— А все-таки правильно я сделал, что уничтожил всех гуманитариев с их историей да философией, всяких там прозаиков, ботаников и прочих поэтов. Писанина этих смутьянов, оказалось, дает неожиданный побочный эффект: стоит рядовому существу начитаться подобной чуши, и оно получает иммунитет против излучателя Морри! А я не собираюсь мириться с таким безобразием!

Злобная гримаса исказила и без того далеко не самую миловидную физиономию тирана. Затем он почесал лысину и на минуту задумался.

— Вот смотри, Ватников, — сказал он. — Считается, что великий лидер проявляет свою огромную харизму с раннего детства. Так вот, открою тебе страшную тайну: лидер из меня никакой. Убеждать людей словами я не умею! В детском саду мне так ни разу и не удалось уговорить ни одного из моих приятелей поделиться со мной конфетой. Ни разу! Понимаешь, Ватников, ни-ког-да!

И тем не менее сегодня я всемогущий Морри, и миллионы людей находятся в моем полном распоряжении! И, какие бы подчеркнуто идиотские приказы я им ни отдавал, они мчатся их выполнять — да еще с огоньком, с песней и с энтузиазмом. А все он, излучатель!

Диктатор нежно погладил чудо-машину по серебряному боку и продолжил:

— Горжусь, что приказал им рыть окопы вдоль бывшей Оксфорд-стрит и поперек Пикадилли! И побежали копать, как миленькие! А знаешь, как я это им объяснил? Сказал, будто мы воюем с Австралазией…

Тиран взорвался отвратительным хохотом.

— Зачем?!! — в полном отчаяньи спросил Андрюха. — Зачем все эти бессмысленные издевательства? Для чего вы такое творите с Англией?

— Затем, что я наслаждаюсь властью, — ответил диктатор. — А что касается Англии — ты попал пальцем в небо, Ватников. Государство, в котором ты находишься, называется Ангсоц-Юнион. Старая и добрая? О нет, Ватников. Я сделал так, чтобы здесь изменилось все. Поэтому ты не в старой Англии, а в совсем новой. И очень злой. Есть такой закон, знаешь? Самые злые получаются из бывших добрых.

— А что за название странное? — спросил Андрюха.

— Вот, и ты это спросил! Хороший я тест придумал, а? Понимаешь, Ватников, вся фишка в том, что у правильного ангсоци не возникает вопросов. А у кого возникают — тот враг народа. Были здесь такие умники, все допытывались: а что такое Ангсоц? И если это «английский социализм», то не правильнее ли тогда произносить его как Ингсоц — English Socialism?

— И что с этими людьми случилось?

— Из подвала с крысами до расстрельного подвала — там все рядышком, — похвастался Морри.

— И все же, почему не Ингсоц, а Ангсоц? — дерзко спросил Андрюха.

— А это потому, что сам я думаю по-русски. Это единственно правильный ответ.

Поймав Андрюхин взгляд, полный даже не ненависти, а брезгливого сожаления, Морри снова захихикал.

— Угадай, Ватников, какое оружие я считаю лучшим дополнением к излучателю Морри! Что вызывает самые серьезные изменения в психике?

— Знаю, — ответил Андрюха. — Язык.

— А ты не дурак, — не то с досадой, не то с удивлением заметил Морри. — Да, язык. В нем вся сила. Язык меняет мозги. Это самое сильное оружие. Правильный язык крепче стальной цепи держит рядовые существа в повиновении.

— Английский язык — хороший, красивый, достойный язык, — убежденно сказал Андрюха. — Я его очень люблю. Как он может держать людей в неволе?

— А где ты тут нашел английский, Ватников? У нас его нет, как нет в помине и королевства Англии. Наш великий язык называется Newspeak.

— Новояз, что ли? — растерянно переспросил Андрюха.

— Да, новояз! — гордо сказал Морри. — И это самый правильный язык на свете! А если ты думаешь не так — ты совершаешь мыслепреступление! Newspeak — единственный на свете язык, чей словарь с каждым годом сокращается. В идеале рядовым существам язык вообще будет не нужен. Они должны понимать односложные команды, а сами молчать или, как максимум, выражать любовь ко мне каким-нибудь мычанием. Я придумал гениальный лозунг: «Бесклассовому обществу — бессловесный язык!» Каково? Но до тех пор, пока слова, эти пережитки проклятого капиталистического прошлого, еще не до конца изжиты, народ Ангсоц-Юниона будет общаться на великом Ньюспике.

— И чем же это ваш Ньюспик отличается от нормального английского? — полюбопытствовал Андрюха.

— Начнем с того, что большинство слов из старого английского я просто запретил — всякие там «инициатива», «выбор», «экономика», «человеческие права», «прибыль», «благосостояние» и «предпринимательский дух». Излучатель Морри доходчиво объяснил рядовым существам, что такие слова вредны для их здоровья и опасны для их жизни.

Андрюхины уши слышали простые, такие понятные почти что любому человеку на планете английские слова — “salary”, “initiative”, “choice”, “economy”, “human rights”, “welfare”, “profit”, “entrepreneurial spirit”… То, что один негодяй украл эти слова у целого народа и пользуется сам, в его понимании было откровенным и бессовестным воровством.