миссис Клиберн. А потом еще делает так, чтобы по пути домой ни с кем не столкнуться. Говорит, мол, перелезла через приступку, миновала дорожку и вошла в Фокс-Хаус через переднюю калитку. Может, так и было, но лично я склоняюсь к мнению, что Мэвис приблизилась к дому сзади. Участок отделен от тропинки живой изгородью, тянущейся между ним и той рощицей, что примыкает к «Кедрам», – это препятствие вполне преодолимо. Мэвис могла вынести из дома дядину винтовку так, чтобы он не знал. Убедившись, что дядя расположился в саду, Мэвис тем же путем вернулась на тропинку. И только после этого перешагнула через приступку.
– При этом мы допускаем, что у ее дяди имелось ружье, – напомнил Хемингуэй. – Если ружья не было, то ваша версия несостоятельна. Было или нет?
– Я не знаю, имелась ли у него винтовка, – ядовито проговорил Драйбек. – Хотя оружие калибра 0,22 – обычная вещь в сельском доме.
Инспектор Харботтл мрачно взглянул на него и прищурился, а Хемингуэй продолжил:
– Допустим. Учтите, это еще не установлено, но впереди у нас много времени.
– Ага! – торжествующе воскликнул Драйбек. – Вы забываете одно важное обстоятельство, старший инспектор. Если мы соглашаемся, что Уорренби застрелили в семь двадцать – а я не вижу причин сомневаться, – то где находилась мисс Уорренби перед тем, как прибежала к мисс Паттердейл?
– Кстати, когда это произошло? – спросил Хемингуэй.
– К несчастью, точно определить невозможно, но мои поиски позволяют сказать, что прошло не менее четверти часа. Мисс Уорренби совершила непростительную ошибку, правильно назвав время, когда, по ее собственным словам, она «услышала выстрел». Прежде чем бежать к мисс Паттердейл, необходимо было избавиться от орудия преступления.
– Малышка лишилась чувств, что неудивительно! – вставил Харботтл.
– Ерунда, Хорас! Она закапывала винтовку в грядке со спаржей! Знаете, сэр, я очень вам признателен. Вы все объяснили! Теперь я знаю, куда поворачивать, если вдруг забреду в тупик. А пока не стану больше отрывать вас от ужина.
После этого Хемингуэй, вытолкав возмущенного Харботтла из розария и простившись с Драйбеком, сел в машину к сержанту Карсторну.
– Куда теперь, сэр? – спросил тот.
– Какое здесь наливают пиво? – поинтересовался Хемингуэй.
– Хорошее. Можно выбрать любую марку.
– Значит, едем туда. Инспектор немного удручен, надо привести его в чувство.
– А то вы не знаете, что я не беру в рот спиртного! – буркнул Харботтл, подсаживаясь к шефу.
– Кто говорит про спиртное? Детям – оранжад, скажите спасибо и за это.
– Перестаньте, сэр, прошу вас!
– Вам удалось выжать из Драйбека что-нибудь важное? – спросил сержант.
– Еще бы! Исчерпывающую историю преступления! – радостно сообщил Хемингуэй. – Ума не приложу, зачем вам понадобились мы с Харботтлом, когда у вас есть Драйбек? У него тренированный ум, и с его помощью он легко раскрыл преступление.
– Тренированный ум? Можно подумать, у вас не такой, шеф!
– В том-то и дело, что совершенно не такой! – жизнерадостно откликнулся Хемингуэй.
– Я чуть с ума от Драйбека не сошел! – пожаловался инспектор. – От него и от его тренированного ума. Больной у него ум, вот что! Это же надо: бросить тень подозрения на невиновную юную леди!
– Она вам приглянулась? – спросил Хемингуэй. – А мне, честно говоря, нет.
– Не станете же вы утверждать, что такая нежная малышка может иметь к преступлению какое-то отношение? – воскликнул инспектор.
– Нет. Я другое скажу – это вас не покоробит: нужно на все смотреть непредвзято! В речах Драйбека много смысла, если не учитывать, что он все это несет от испуга.
– Да уж, напуган он сильно!
– Естественно. Вы бы на его месте тоже боялись. Убил он Уорренби или нет, не знаю, но Драйбек доказал себе, что мог бы это сделать. Теперь мне необязательно доказывать это самому.
– Он допустил как минимум одну оплошность, – заметил инспектор. – Откуда ему известно, что Уорренби застрелили из винтовки калибра 0,22?
– А вы уже решили, что он знает это, поскольку сам стрелял? Может, и так, но я не удивлюсь, если тем же самым знанием владеет вся деревня.
– Если так, то виноват доктор Уоркоп, – сказал сержант, внимательно их слушавший. – Или дурень Хобкирк. Они так довольны своей осведомленностью и собой, что я не удивлюсь, если они не держат язык за зубами. Попробуй собрать все оружие этого типа теперь, когда многие предупреждены! Надо было заняться этим сразу, как только у нас появилась пуля.
– Не огорчайтесь! – посоветовал Хемингуэй. – Если птичка, которую мы ловим, не вылетела из окошка Бродмурской лечебницы для маньяков, то у вас был шанс собрать только самые невинные стволы. Лучшее, на что можно надеяться, – найти бывшего владельца такого ружья, который его куда-то задевал. Куда мы, собственно, приехали?
