Поэтому, пока не поздно, самое время вспомнить про родственников и знакомых, которым тоже хочется самостоятельности. Заявки принимаются до завтрашнего утра.
Практически открытым текстом я пообещал записать липовые участки на желающих. Кто там, на севере, сможет проверить здешний народ и кому принадлежит земля? Главное — иметь официальный документ на руках. Другое дело, что больше определенного размера все равно не обработать. Но ведь можно сдать в аренду или продать новеньким. Все же даже при немалом размере отхваченного куска подарок от короля отнюдь не безразмерен. Достаточно быстро появятся желающие, если правильно все обставить.
— Потом отбываю. На этом все. И постарайтесь не напиваться до свинского состояния. Отныне здесь власть Одиннадцатого Квебекского, и защищать устроивших мордобитие не стану.
Я повернулся и пошел назад в штаб, писать последнее донесение. Сдавать по списку имущество форта не придется. Кроме пушек, ничего в нем не принадлежит армии, а этим займется сержант Гринис. Все остальное, от продовольствия на складе до самых разнообразных железок, передано под расписку. Полковник поверил на слово, если можно так назвать гроссбух, где постоянно велись записи о выдаче и подводился ежедневно итог. На то у меня и секретарь. В принципе мог бы и вовсе ничего не вручать, а раздать своим людям, но военные здесь останутся надолго — незачем с ходу их восстанавливать против поселенцев. Им придется постоянно контактировать. А все реально ценное уже давно поделено согласно званию, должности и вкладу в общее дело. И поскольку никаких средств от государства, армии и почти ничего от жителей Де-Труа я не получал, то и денежных сумм передавать не имею необходимости.
— Да? — сказал на осторожный стук в дверь. — Входи.
Делегация оказалась несколько неожиданной. Адам на пару с Рут. Она выздоровела, но лицо так и осталось обезображенным. Даже для мужчины немалое испытание, а уж для женщины и вовсе жуть. По-прежнему отказывалась возвращаться домой и не подпускала к себе особ противоположного пола. Притом взяла на себя практически все домашние сложности. Мне не требовалось показывать дырку или просить постирать. Все происходило без малейших усилий и достаточно скоро вошло в привычку. Удобно и легко. А после того, как почти все индианки, кроме разобранных в качестве жен, были выкуплены, и вовсе стала незаменимой.
Ну а Адам… Он просто Адам. Мой водный специалист, дирижировавший всей флотилией куттеров, и личный учитель фехтования. На его счет аж куча подозрений. Моряком простым он был, ага. Слишком много знает и умеет. И не только насчет поединков. Вполне способен заменить артиллериста и инженера-фортификатора. Куда лучше моего разбирается.
— Ты едешь в Канаду? — требовательно спросил он.
— Гораздо дальше. Аж до Альбиона.
— Зачем? — удивилась Рут.
— Ох, если бы сам понимал. Надеюсь, за чем приятным, но совершенно непонятно, для чего тащиться так далеко.
Посмотрел на недоумевающие лица и, вздохнув, постарался изложить, как мне это преподнес полковник Жирар. Оказывается, он старательно переправлял мои донесения выше. Поскольку военные дела обстояли не лучшим образом, губернатор не только в свою очередь отправил их аж до самого города Парижа в качестве подтверждения личных успехов в его колонии, но и лично относил для издания в местную прессу. А там почин подхватили, и практически в нередактированном виде донесения стали распространяться по всем колониям. Перепечатывали из газеты в газету. Автор, то есть я, подробно излагал злодейства индейцев, героические схватки и истории про спасение пленных.
Неожиданно все эти рассказы стали жутко популярными и в Европе. Кто-то в правительстве отдал приказ отпечатать большую часть в виде брошюры, разослав текст губернаторам всех колоний, министрам и многим влиятельным лицам. Видимо, дошло даже до самого короля. То ли ему понравилась идея назвать в честь него форт, то ли захотелось сделать красивый жест на моем примере. Как минимум из-за известности и сопутствующих разговоров нельзя было запросто отдать захваченные земли. Тем более что в других местах особыми успехами королевские войска и ополченцы не блистали. Война шла без особых успехов и прорывов, на этом фоне наши победы выделялись чрезвычайно. В результате мне помимо поместья обещали королевский патент на звание майора с правом ношения мундира и пенсией. Неплохая карьера для недавнего бесправного слуги.
Но явиться за всевозможными замечательными благами я почему-то должен был не в Монреаль, а в столицу колонии Альбион город Акиндек. Какие-то интриги — подробностей полковник поведать не мог при всем желании. Его медвежий угол мало отличался от моего, и сам все больше на слухах основывался. Подсказать ничего толком не способен. Не по вредности, а по незнанию. Одно очевидно — отказаться от королевской милости немыслимо. И лучше не затягивать с отъездом.
— Я поеду с тобой, — сказали они в один голос.
Я посмотрел на Рут максимально укоризненно, пытаясь высказать без слов всю глубину ее глупости. Мало мне, что ходит в мужской одежде и с оружием. Еще и разбила голову особо любвеобильному типу, норовившему даже не шлепнуть по заднице, а просто за руку взять. Бзик у нее: не переносит мужских касаний. Понять можно, но не объяснять же всем причины. Во всяком случае, парни хорошо усвоили опасность приставаний. Как женщину Рут почти не воспринимают. Разве иногда новенький попадется. Фигуры-то под камзолом не спрячешь, с первого взгляда видно. А вот лицо откровенно отпугивает.
