мчаться, мчаться, мчаться!
И он мчался, ничего не видя впереди.
А впереди был высокий обрыв над обмелевшим руслом реки.
Азамат бежал, бежал и вдруг — полетел!
«Я лечу! — обрадовался Азамат. — Я все-таки стал птицей! Значит, бог простил меня?»
Он еще успел крикнуть Тутаю:
— Лети за мной!
И послушный Тутай прыгнул с обрыва, разорвав черное полотно ночи.
Почему-то вспомнил, как говорила Яга, — главное, в птиц не превратитесь…
Через несколько дней местные жители нашли несчастных. Было ясно, что они сорвались с обрыва. Непонятным оставалось только одно: почему на лицах этих людей застыла абсолютно счастливая улыбка.
Согласно обряду, тела сожгли, а прах закопали в землю.
И еще долго рассказывали здесь о странных людях, которые умирают с улыбкой счастья на губах.
Трупов было три.
Третий появился чуть позже, когда солнце уже сменило луну.
5
Малко выскочил на поляну и, задыхаясь, произнес:
— Я уж боялся, что потерял тебя навсегда.
Антошин посмотрел на мальчика невидящими глазами: полковник все еще не мог прийти в себя.
— Представляешь, — почему-то прошептал он, — только что здесь был старик Стан. А Вук погиб…
Малко никак не отреагировал на это сообщение.
Антошин с силой потряс его за плечи:
— Ты что, не понимаешь меня? Только что здесь был старик Стан! Мы думали, что он умер, а он был здесь.
Малко вырвался из рук Антошина.
— Не надо меня трясти, — недовольно сказал он. — Я устал. Что тебя так удивляет? Старик шел с нами так долго, он должен был в конце концов появиться. Стан устал и ушел в Вырий.
— Я похоронил Вука. — Антошин показал на свежий холмик, по-прежнему ярко освещенный луной.
— Что сделал? — не понял Малко. — Похоронил? Не сжег? Ладно… Не важно… Я другого не понимаю: где цветок Перуна? — Голос Малко задрожал.
Полковник понял с ужасом, что во всей этой суматохе совершенно забыл про волшебный цветок.
Антошин и Малко, не сговариваясь, рухнули на колени и поползли, всматриваясь в траву.
Нашли довольно быстро. Цветок валялся, скукожившись, как отслужившая свое салфетка.
Малко поднял цветок и зарыдал — громко, по-детски, навзрыд.
Антошин обнял его:
— Ну ладно, старина, не горюй! Придумаем что-нибудь.
Мальчишка закричал сквозь слезы:
— Что?! Что мы можем придумать?! Только цветок Перуна помогает отыскать клад! Больше ничего не помогает! Как ты не понимаешь — ничего больше не помогает?! Ничего!..
— Ну и ладно. Дались нам эти молодильные яблоки! Зачем они тебе? Мы и без них прекрасно путешествуем!
Малко перестал плакать мгновенно, будто слезы у него выключились.
Посмотрел на полковника серьезно, перевел дыхание.
— Как это — зачем? Я надеялся… что с помощью молодильных яблок смогу оживить отца с мамой. Я ведь не знаю, что такое молодильные яблоки, вдруг бы они помогли. Ведь может же такое быть? Может, правда? — И Малко снова всхлипнул.
Полковник вспомнил, как во время их странного знакомства — кажется, что оно было давным-давно, много десятков лет тому назад, — Малко не смог
