однажды остров всплывет, и вы попадете на него, найдете молодильные яблоки, и тогда тайна бессмертия откроется вам.
Перспектива ждать вечно на берегу моря, покуда всплывет неясно-символический остров Буян, Антошину не понравилась.
И он решил вступить в разговор:
— Малко, но ведь ты сам говорил: ведьмы всё знают. Баба Яга опять же… Я, правда, думал, что это всё сказки, но, если надо, готов и с Бабой Ягой встретиться. Но ждать вечность… А вдруг моей жизни на это не хватит? К этим вашим ведьмам надо идти.
Вук, в возмущении замахав крыльями, вылетел из комнаты.
Старик взорвался от негодования:
— Какие ведьмы?! Что они ведают, эти ведьмы? Вот скажи мне, Инородец, ты видел когда-нибудь Бабу Ягу?
— Бог миловал.
— Ну! Она вообще уже ничего не помнит и не знает. С Бабушкой Банной познакомился?
— При чем тут это? — возмутился Антошин, которому совсем не хотелось вспоминать вчерашний ужас в бане.
— «При чем тут это, при чем тут это»! — недовольно повторил старик. — Банная Бабушка могла бы быть дочкой Бабы Яги — вот при чем! Ведьмы много чего знают, но много чего и позабыли уже, особенно те, которые старые… — Стан помолчал немного, чтобы успокоиться. — Почему ты веришь ведьмам, которых и не видел никогда, а не мне?
«Действительно, почему? — спросил себя Антошин и не нашел ответа. — Если здесь в бане живут бабушки, то почему бы острову иногда не всплывать?»
— Стан знает, — уверенно произнес Малко. — У него есть знания.
Старик поднялся, перекрыв своей длинной фигурой свет из окна, и произнес твердо:
— Короче, решено! До моря здесь не так далеко — несколько дней ходу всего. Будем надеяться на Сварога. Если он помогает вам, то поднимет остров из пучины.
Антошин спросил:
— А если не помогает?
Стан с удивлением посмотрел на Антошина и произнес:
— Если боги не помогают, то никакой цели достичь невозможно. Неужели ты этого не понимаешь?
— Ждать вечность — это очень долго… — вздохнул Малко.
— Долго, — согласился Стан. — Ну а ежели вдруг я вас не дождусь, Вук найдет вас. Если увидите Вука, знайте: моя душа вселилась в него. Она побудет в нем, пока я навсегда не уйду в Вырий.
— А как же это Вук нас найдет? — удивился Антошин. — Если мы даже сами не знаем, где будем…
Стан открыл было рот — объяснить, но потом махнул рукой и выдохнул, едва скрывая презрение, одно только слово:
— Инородец!
Это прозвучало почти как оскорбление.
Но Антошин не обиделся: постепенно он привыкал к тому, что не может понять древние законы этого времени.
Стан направился к двери. Малко пошел за ним.
Поплелся и полковник, с печалью признаваясь самому себе, что у него снова нет выбора.
Хотя, если вдуматься, идти на берег незнамо какого моря, чтобы ждать, покуда всплывет незнамо какой остров, а потом незнамо где искать незнамо как выглядящие молодильные яблоки, содержащие незнамо какую тайну бессмертия, чтобы потом незнамо что с этими яблоками делать, — задача, скажем мягко, нестандартная.
Но, судя по всему, по-другому здесь не будет.
Антошин вышел на крыльцо и остановился, пораженный.
Вся деревня пришла в движение. Казалось, все жители одновременно выходили из своих домов. А поскольку не скрипящих и не стучащих дверей здесь не было вовсе, то скрип и стук звучали отовсюду.
— Что случилось? — удивился Антошин.
Малко улыбнулся:
— Как это — что случилось? Мы же уходим на остров Буян. Люди пришли нас собрать в дорогу, проводить.
— А откуда они знают, что мы уходим?
— Инородец… — вздохнул Стан. — Неужели ты и вправду не знаешь, что в любой деревне о событии узнаю?т еще до того, как оно произошло? Коли бы так не было, мы б и выжить не смогли.
Антошин ничего не понял, но времени разбираться не оставалось: со всех сторон к нему подходили незнакомые люди, крепко обнимали, желали
