Путешествие в полночь

– Вы не слышите?

По растерянным лицам он понял: нет.

Вдруг Змеевик тоже развернулся к западу. Некоторое время он вглядывался в темноту редкого леса, прорезанную между стволами полосками лунного света. И вдруг, кивнув, махнул спутникам и шагнул туда, откуда шли звуки.

Они выбрались на опушку и увидели по левую руку Багровые топи – там, на юго-западе, где поднимался сизый туман, и небо заволокла волнистая красная пелена, откуда порывы ветра приносили запах мертвечины. Тут же земля была твердой, да и нормальные растения росли тут и там: белели высокие березки, а дальше на западе темнела кромка леса.

Багровые топи кончились. Начались пологие холмы, поросшие красноватой травой.

– Вы слышите?

Теодор всмотрелся в путников, пытаясь прочесть по их лицам ответ. Он-то прекрасно различал, как усилились далекие звуки, едва они выбрались на ровное место. Шныряла что-то тявкнула из-за спины Вика, он же поглядел на север, по правую руку от топей – там, в сгущающейся над горизонтом темноте, мерцала комета.

– Музыка. Та самая.

Все переглянулись. Теодор вытянул флуер, но только поднес к губам, как Вик покачал головой и опасливо оглянулся. Тео понял, что не стоит выдавать себя, ведь вся округа принадлежала кэпкэунам, однако рискнул и тихо-тихо, едва громче ветра, выдул несколько нот.

Музыка на севере всплеснула, будто открыли дверь в комнату, где играл невидимый музыкант.

– Тропа где-то там, – кивнул Теодор. – И еще… музыка здесь намного громче. Когда мы спускались с уступа, где Санду ужалил лидерц, я слышал музыку очень тихо, она то и дело прерывалась. Когда нашли тропу, она уже не замолкала. А потом чем дальше шли, тем громче она становилась. Вот и сейчас.

Он поглядел на Вика и Санду.

И тут раздался неожиданно ясный голос Санды. Девушка смотрела на комету, мерцающую над пологими холмами, поросшими вереском и кукушкиным льном, и декламировала по памяти:

– По тропе золотой ты уйдешь далеко,
Если ищешь заветное место —
Всех дорог перекресток увидеть легко,
Как услышишь беззвучную песню.

– Ну, насчет уйти далеко… По-моему, мы в такие порядочные дебри забрались, что могли этот замок уже раз десять найти!

– Мне кажется… – начала Санда.

– Ну?

– Ну, как бы это… – замялась девушка, – не все так просто. Там же сказано: «Если жив – не пытайся напрасно». А что, если… Ну, туда можно войти только мертвым?

Вопрос повис в воздухе. Но Теодор уже давно обдумал эту строчку.

– Я думаю, это означает, что дверь открывается только нежителям.

Он глянул на Вика. Санда нервно прикусила губу:

– Да, но…

– Санда! Кобзарь же говорил: были игроки, которые находили Черный Замок и возвращались оттуда живыми. Помнишь? Я же спрашивал его.

Девушка прищурилась:

– Ну, да… помню. Думаешь, Смерть и от них прятала Путеводитель?

– Понятия не имею. Может, они искали выигрыши по-другому. Ведь в замке артефактов куча – если еще знать все языки, на которых они описаны… Может, другие игроки были не такие, как мы. Ну, там… мозгов побольше?

Санда оскорбленно запыхтела, и Тео решил, что ляпнул что-то не то.

– Вик, твой отец не говорил о тех, кто возвращался?

Вик покачал головой:

– Мой отец правит под землей многие века. Он покинул мир Полуночи давным-давно и отправился в Карпаты, где и поселился под горами. Волшебные существа умеют проникать из Полуночи в ваш мир и раньше делали это часто. Потому и ходит столько сказок – кое-кто из людей видел пришельцев. Но вот живые люди попасть сюда просто так не могут. Только через Дверь. А мой отец не интересуется простыми людьми…

– Я думаю, – начал Теодор, – игроки могли находить выигрыши по-другому. Это только мы получили подсказку от того, проигравшего в Макабр… Повезло.

– Зачем тогда игроки искали Черный Замок? – спросила Санда.

– Затем же, зачем и мы, – пожал плечами Теодор. – Вернуть что-то важное. Я думаю, игроки с такими желаниями, как у нас, были всегда. Богатства, зелья, успех и слава – все это не то. Большинство тех, кто играет со Смертью, делают это по личным причинам, а точнее, хотят обыграть Смерть в отместку