– Это открытка!
– Я вижу.
– Разверни, пап!
Зашелестела бумага.
– «С днем рождения. Ты лучший папа в мире». – Голос мужчины дрогнул.
– Мама проверяла, она думала, я написал с ошибками! – обиженно заявил мальчик.
– Нет, – мужчина растроганно вздохнул, – тут нет ошибок. Ты молодец. Спасибо, Кристиан.
Снова шорох.
– Ну, давай обниму…
Теодор очнулся от громкого голоса Двери.
– Я готова открыться.
Шныряла нетерпеливо потянула его за рукав плаща.
– Да-да, – сказал Теодор, опомнившись. – Идем.
«Соберись! Немедленно!»
Мысленно дав себе пощечину, он развернулся и первым зашагал к Двери.
– Добро пожаловать в Сад Дверей! – торжественно лязгнула горгулья, и Дверь медленно, со скрипом приоткрылась.
Друзья стояли позади Тео, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Теодор потянул на себя кольцо, вставленное в нос горгульи. Он приложил всю силу, чтобы оттянуть дубовую дверь настолько, чтобы даже Вик смог в нее протиснуться. За Дверью было темно.
– Спасибо, – сказал Теодор горгулье.
– То, что вы ищете, – шепнула она неожиданно, – находится в Ноктумгарде. Идите за глазом.
Тео несколько секунд осмысливал услышанное. Морда зевнула и закрыла глаза, и Тео понял, она ничего больше не скажет.
Он протиснулся в темноту приоткрытой Двери и тут же оказался в очень странном месте. Перед ним раскинулась бескрайняя пустошь, которую он сам назвал бы не Садом Дверей, а Кладбищем: в какую сторону ни глянь, до самого горизонта высились тысячи и тысячи дверей, словно памятники над могилами. Створки некоторых дверей гулко хлопали на ветру, что придавало этой завораживающей картине довольно жуткое звуковое сопровождение.
Теодор двинулся вперед, краем глаза заметил движение, но не успел даже повернуть голову, как к его горлу приставили холодный острый металл.
– Еще шаг – и ты покойник.
Глава 12
Об Открывателе и его тени
Все его тело пронизал ужас. Теодор вытаращил глаза и инстинктивно дернул головой влево, но голос сразу зашипел:
– Тише!
Сердце екнуло. Голос был будто пропитан чернотой – леденящий, свинцовый. Голос человека, который никогда не смеется, не шутит. Будто и не живет вовсе. Холодный, как декабрьский ветер.
– Вперед, – скомандовал этот голос.
Ослушаться было нельзя.
Теодор сделал с десяток шагов, пошатываясь от страха и ярости; голова все еще гудела от пережитого за Дверью. Он судорожно соображал, что делать. Руки пустые. Если попробует дотянуться до ножа, одно движение острым лезвием – и на горле появится вторая улыбка.
Сзади раздался возмущенный крик Змеевика и шорох покидающего ножны меча, но голос – старый, пришепетывающий – тут же опасливо остудил:
– Тише-тише! Не шевелитесь. Сюда-сюда, заходите по одному. Да, вот так.
– Эй! А где Саида? Нет, подожди, не закрывайся-а-а! – Вопль Шнырялы перекрыл громкий скрип – Дверь медленно затворялась. Как только она с хлопком встала на место, заскрежетали засовы, отрезая дорогу назад.
«А если захотим выйти?» – в панике подумал Тео, и его тело охватил озноб.
– Ах ты гаденыш! – зашипела Шныряла, но старческий голос – он, несомненно, принадлежал Алхимику – перебил:
– Я же вам с-сказал, тихо. Не шевелитесь, иначе в его горле появитс-ся дырка, понятно?
В глотке Шнырялы заклокотало. Теодор подумал, что будь она собакой, то залаяла бы на старика.
– Сюда, – скомандовал холодный голос. – На свет.
Теодор шагнул на подгибающихся ногах, все еще соображая, что делать. Они вышли на небольшую поляну.
– Поворачивайся. Медленно.
Шаг в шаг с Александру Вангели Теодор развернулся и увидел Шнырялу и Вика. За их спинами темнела Дверь с кучей замков изнутри – та, через
