— Не ушибся?
Саймон принял ее руку, медленно встал и огляделся. На сорок локтей вокруг не осталось ничего выше трех локтей.
— Когда мы зашли в этот лес, я пожалел, что мы не прихватили из ардовских подземелий оружие Древних. Теперь я вижу, что у тебя есть в рукаве козыри не менее сильные. Ты ведь могла и прямо на уровне земли такое пустить?
Лайза мило улыбнулась и, не ответив, зашагала дальше.
— А этот, местный, с ним что?
— Понятия не имею. Не расслабляйся. Его профиль — нападение из засады. Мы его вовремя заметили, поэтому и сделали все так хорошо. Кстати, их там было минимум двое. В смысле — тех, что я заметила. Это так, к сведению.
Еще два часа на путешественников не покушались, хотя Лайза постоянно чувствовала на себе чье-то пристальное внимание. Однако понять, откуда это внимание исходило, не получалось ни в какую. Поэтому чародейка и не сообщала об этом Саймону, бодро шагавшему чуть сзади. Зачем человека зря нервировать. Тем более что и второй раз в ближайшее время такую волну не пустить.
— Мы уже далеко забрались в Белый Лес. Однако толпы чудовищ нам так и не встречаются.
— Цыц. Накаркаешь еще. Закон жанра, помнишь?
Саймон, тем не менее, повеселел, осмелел и стал уже несколько удаляться от спутницы.
— Далеко не отходи! — посоветовала чародейка.
— Да что я, маленький, что ли?! — возмутился бард. — Ой!
Лайза в тот же миг оказалась рядом:
— Что?
Бард несколько ошарашено смотрел вниз, себе под ноги. Точнее — на большой нож ардовской работы, до этого висевший у него в плотных кожаных ножнах, а сейчас по рукоятку ушедший в землю недалеко от ступни.
— И что? — уже спокойнее повторила Лайза.
Саймон отцепил с пояса ножны, сунул их в руки чародейке и присел около ножа. Лайза осмотрела разрезанные по всей длине кожаные ножны и присела рядом. Бард осторожно взялся за рукоять и вытащил нож. Хороший клинок ятаганного профиля, двадцати пяти вершков длиной. Саймон повернул его наточенной кромкой вверх, быстрым движением выдернул у себя волос и бросил на лезвие. На землю упали две половинки.
— Неплохо
Бард встал, поднял с земли толстый сук, попробовал сломать его об колено. Не получилось. Взял сук в одну руку и, держа его горизонтально, без труда располовинил ножом. Также легко нож разрезал ветку и вдоль.
— Что произошло? — спросила Лайза.
— Я шагнул вон там, между деревьями, почувствовал холод, а потом вот.
Чародейка взяла нож, осмотрела его.
— Какие-нибудь заговоры или заклятия есть?
— На мне нет, а на клинке руны есть, как мне сказали — остроты на лезвии, прочности на всем ноже.
— Поздравляю, — усмехнулась девушка, возвращая нож. — Прочность и острота! Замечательно. Как я понимаю, теперь эти свойства усилены многократно. Твой ножик теперь может разрезать что угодно.
— Ой, здорово! А как же я его понесу? — озадачился бард.
Лайза чуть не рассмеялась.
— В руках. Ха-ха. Пока не отыщешь ему абсолютно прочные ножны.
Спутники отправились дальше. У Лайзы из головы не выходило происшествие с ножом. Почему-то вспомнился маг из сна. У него ведь тоже было работающее заклинание — невидимости, или, может, скрытности. Вот его и скрыло. Да так, что не обнаружить никаким способом. Усилители действующих заклинаний? Может, еще и перемещающиеся. Интересно, откуда взялись эти усилители? Маги-отшельники создали, или в этом лесу такое бывает само по себе? Загадка.
Лайза резко остановилась.
— Смотри-ка.
Поперек дороги спутников на уровне колена чуть виднелась тоненькая леска, практически исчезавшая на фоне белого мха. Один конец лески был обвязан вокруг ствола дерева, а другой скрывался где-то в кустах.
— Ловушка?
— А кто ж знает? — философски ответила чародейка, аккуратно перешагивая через препятствие. — Не будем трогать.
Несколько раз спутники замечали ворон. Умные птицы могли жить даже в некомфортных условиях Белого Леса, находя и вовремя избегая опасности. Тем не менее воздействие леса было заметно в их поведении. Вороны летали пугливо, не кричали. За все это время спутники так и не услышали
