Я исписала несколько свитков, хозяин по памяти назвал нам всех писателей и поэтов, выступавших здесь в магазине за последние десять лет. А потом он предложил Гаю показать те места, какие, по его мнению, надлежало зарисовать, чтобы проиллюстрировать статью. Мы с хозяйкой остались одни в гостиной.
— У меня такое чувство, что Вы где-то очень далеко, — несмело произнесла я, игравшая роль несколько забитой жизнью леди, но стремящейся вырваться из-под ее гнета, — похоже, мы появились совсем не вовремя.
— Я много лет не живу, а только существую, — она поднялась и принесла с плиты горячий чайник и, доливая мне в чашку, а затем себе, продолжила, — Юлиус счастлив, что о магазине вспомнили, да еще в таком известном журнале. Когда из редакции пришло письмо, он обрадовался, как маленький ребенок желанной игрушке.
— Леди Келен, а почему десять лет о магазине не вспоминали столичные газеты и журналы? — поинтересовалась я. — Перед тем как отправиться сюда, я прочла много статей о нем, но все довольно старые. Что такое случилось десять лет назад?
— Беда. У нас случилась беда, только я Вас очень прошу, не пишите об этом. Душным летним днем десять лет назад прямо перед крыльцом магазина, я как раз стояла на нем, упала молодая красивая женщина и умерла у меня на руках, — произнесла она и замолчала, сделав глоток чая. — Поняв, что ей ничем нельзя помочь, я оставила ее на крыльце и забежала в дом, чтобы позвать из кладовой с книгами Юлиуса, а когда мы вдвоем вышли обратно, я отсутствовала буквально пару минут, женщины нигде не было. Тело пропало.
— Он сначала посчитал, что у меня от духоты начались видения, — пояснила она, — но когда через час исчезла наша воспитанница, то испугался и решил, что это наказание нам за то, что много лет назад мы не смогли оказать помощь человеку, который в ней очень нуждался.
— Воспитанница нашлась?
— Нет, наша Алексина пропала, — леди неожиданно достала большой носовой платок и стала яростно тереть свои глаза. — Вы скажете, что мы должны были вызвать специалистов из Тайной канцелярии? Да, и Юлиус говорил так же, но когда, обегав всю деревню, мы вошли в дом, то на столе магазина лежал плотный конверт, а в нем небольшая записка. После прочтения она вспыхнула и пепельными крошками легла мне на руки.
— И что в ней было? — осторожно поинтересовалась я, не забывая, что здесь я репортер, а не сотрудник охранного агентства, но вспомнив о подобном письме, полученном матушкой Ирека Калимстока совсем недавно.
— Леди Артиваль, — хозяйка развернулась ко мне и смотрела с такой болью на лице, что я ощутила, как холод внутри разлился и заморозил все эмоции, — помогите нам. Вы репортер знаменитого журнала и живете в столице, передайте мою просьбу в детективное агентство «Мы бодрствуем всегда» найти нашу девочку. Вас никто не заподозрит, а мы не покидаем деревню все десять лет, таково было условие в полученной записке. Я помню ее наизусть, будто вот пять минут назад ее прочитала.
— Расскажите, что в ней было, — попросила я, — записывать не буду, постараюсь запомнить.
Леди и лорд Гобби!
Вашу очаровательную малышку мы заберем на время, как страховку, что вы не поспешите в Тайную канцелярию и не начнете направо и налево рассказывать всем, что незнакомая леди умерла на крыльце вашего магазина.
Наступит день, и она вернется к вам, но для этого вам придется постараться, а именно: держать язык за зубами и не покидать Фоксвиллидж.
Соседям и знакомым скажите, что девочку забрали родственники, живущие в Королевстве Вулканов.
P.S. Девочку вернем тогда, когда в вашем магазине появится репортер из журнала «Элита империи» и возьмет интервью.
— Малышку? Сколько лет ей было? — я уже поняла, что за незнакомкой, умершей на руках у хозяйки дома, была Ядвига Брекноуг, мать Элизы.
— Нашей девочке было три года, — прошептала леди Келен, — и мы не рискнули ослушаться, тем более что в тот же день пропал старый ведун, он жил напротив нас. Его искали, долго искали, но не нашли. Понимаете, когда мы прочитали письмо и оно загорелось в моих руках, Юлиус заплакал. Дело в том, что журнал «Элита империи» никогда не изъявлял желания публиковать статьи о нашем магазине, и супруг был уверен, что мы больше не увидим нашу малютку, — ее глаза горели болью, но слез не было, наверное, за прошедшие годы леди их выплакала. — А когда пришло письмо из журнала, он снова заплакал, но сейчас уже в надежде, что Алексина вернется домой.
— А откуда у Вас появилась воспитанница? Где Вы ее взяли? — Гай и хозяин не возвращались, видимо, мой напарник делал зарисовки. — Вы извините, что я задаю такие вопросы, но ведь в агентстве придется рассказывать все как на духу, а значит, я должна знать.
— Это долгая история, но я думаю, что Вы должны ее знать, — она потерла виски, а на лице была неподдельная мука. — Так получилось, что я росла рядом со сводным братом, моя матушка была его кормилицей. Он был скрытным мальчиком, а когда поступил в Академию, то начал отдаляться от всех родственников, впрочем, у него их было не много. Ему было лет семь, когда его родители погибли и брата забрала сестра его матери, она жила в Дальнем Королевстве. По какой-то причине, когда пришло время поступать в Академию, его вернули в империю, и больше он ее не покидал, пока не погиб страшной смертью двадцать с лишним лет назад. Незадолго до этого брат, не общавшийся со мной много лет, появился у нас и попросил огромную сумму денег, которой у Юлиуса просто не было, о чем он честно и сказал. А брат предложил продать магазин и даже был готов найти покупателя, но супруг отказался.
